– Хорошо, – принц нажал кнопку, и голограмма Афии влетела обратно в браслет.
Мальчик повернулся в сторону приклеенного к стене мужчины с морщинистым лицом, который так и стоял, не шелохнувшись. По всей видимости намубианец надеялся, что мальчик про него забудет, если он не будет шевелиться, и даже закрыл глаза, чтобы ненароком не встретиться взглядом с принцем.
– Эй, ты, где здесь центральный лифт?
Принц назвал бы Нимериуса по имени, но уже успел его забыть, так как необходимости запоминать имена прислуги у него никогда не было. Да и зачем забивать голову такими ненужными вещами, когда всегда можно обратиться, сказав «Эй ты», «Слуга» или «Носатый»? Но Рон Хан понимал, что обещание завтрашней казни было явно лишним. Да и император вряд ли бы одобрил, реши он нажаловаться на безобидного намубианца. Еще пришлось бы объяснять, что мальчик делал на нижних уровнях, на которые ему спускаться категорически запрещалось.
– Вам по этому коридору до конца, – слуга указал направление морщинистой рукой, резко опустив голову еще ниже, а его нос, похожий на длинную кривую морковку, задергался в разные стороны. Казалось, еще немного и она оторвется и покатится по коридору.
Рон Хан вприпрыжку поскакал в указанном направлении, весело напевая детскую песенку, уже позабыв, что злился на сестру. Он вообще не имел привычки долго помнить обиды и держать в голове плохие мысли.
С нижних уровней на верхний лифты ходили очень редко и медленно. Принц, несмотря на свой небольшой рост и приличный для его возраста вес, попрыгал немного, тряся щеками, и все-таки дотянулся до кнопки вызова. Подождал несколько секунд, пока откроются двери, и вошел внутрь.
Но к удивлению мальчика, лифт не был пустым. В нем находился пассажир, который явно не ожидал встретить кого-либо из семьи императора на этих этажах дворцового подземелья. От неожиданности он пошатнулся и немного отпрянул назад. Это был эрл высокого роста, со смуглой тёмно-синей кожей, с небольшой заботливо расчесанной черной округлой бородкой и ярко-белыми глазами без зрачков, что было редкостью среди представителей данной расы. Одет он был в изумрудную мантию. А его до блеска выбритый череп отражал тусклый свет потолочных ламп. На плече у него сидела небольшая летучая мышь, которая прикрыв глаза безучастно дремала. Со стороны ее можно было принять за чучело.
Эрл внимательно посмотрел на принца, при этом глаза его сузились, а татуировки вокруг них изобразили хаотичный узор, напоминавший летящих птиц.
– О… дядя Готто Гвал! Рад вас видеть, – удивился мальчик, обнаружив родного дядю в кабине лифта. Он подбежал и обнял случайно встретившегося родственника. – Что вы тут делаете, на нижних уровнях? Мне казалось, вам не положено находиться здесь.
Готто Гвал – родной брат и первый советник императора. Его статус члена Малого Круга действительно не позволял ему спускаться на нижние уровни, тем более без сопровождения дворцовой охраны.
– То же самое я хотел спросить у тебя, юный принц, – уклончиво ответил ему Готто Гвал. – Меня привели сюда дела государевы, а что привело тебя?
– Я гонялся за Афией, она украла мои статуэтки. А мне их мама подарила, – попытался объяснить мальчик. – Я должен был проучить воровку.
– Дорогой мой принц, нахождение на нижних уровнях опасно. Кто знает, что может скрываться за очередным поворотом или дверью? Вам нельзя быть таким опрометчивым, – заботливо пожурил мальчика его дядя, изобразив натянутую улыбку.
– Я знаю. Но она вечно подшучивает надо мной! – Рон Хан взмахнул гневно руками.
– Ах, женщины… Только богам ведомы причины их деяний. Тем не менее это неразумно. Вдруг ты встретишь там низших? Кто знает, что может прийти в голову этим свирепым дикарям? Многие из них не в силах отличить обед от собственных детей.
– Я встретил одного из них, ничего страшного, он даже указал мне путь к лифту. Они такие же, как и мы. В нем не было ни капли зла.
Готто Гвал безразлично махнул рукой:
– Как ты еще юн, Рон Хан. Тебе многому предстоит научиться. Не все расы равны, мой мальчик. А среди равных рас нет расы выше нашей. Именно поэтому мы правим империей. Именно поэтому мы покоряем миры. А все остальные нам подчиняются.
– Мой отец правит, – смело поправил его мальчик.
– Конечно… твой отец, – выдерживая небольшую паузу, согласился Готто Гвал. – Кто же еще!
Вновь раздался прерывистый сигнал коммуникатора. Летучая мышь на плече у советника лениво открыла глаза, а у мальчика от неожиданности дернулась рука. Он ткнул пухлым пальчиком в браслет, из которого раздался голос матери:
Читать дальше