Мира Виссон - Лелёка и голубая пуля

После этого разговора Весалик ещё не раз возвращалась к рассказам про дворец. Именно от неё Лелёка узнала о темнице с земляным полом под жилыми комнатами дворца, о нравах барлов, об их отношении к чорлам, служащим в замке. О том, в каких покоях живут монархи, а в каких их приближённые, а что отводится под жильё прислуги из чорлов. Где базируется гвардия, какие в ней порядки, как они служат.

Весалик рассказала о том, что нынче в гвардию в качестве стрелков берут и девушек, хотя ещё тридцать лет тому назад об этом даже помыслить не могли.

– Зачем стрелки? – не поняла Лелёка, которая уже знала, что гвардия занимается личной охраной королевы.

– Ну как же, телохранители защищают монарха, – вздохнув, добавила, – прикрывают своим телом, если надо. А стрелки должны поразить противника. Они должны думать не о том, как защитить, а о том, как попасть в цель.

– А девушки-то там зачем?

– Порой на различных приёмах дежурные гвардейцы изображают гостей. Пара-тройка из отряда переодеты в гостей. Их задача смешаться с теми и не выдавать себя. У них есть строгие правила, совсем не пить спиртного, мало есть и быть на чеку. Чтобы если что, поразить цель. Кералус говорил, что у них есть система условных знаков, как они общаются друг с другом. Если переодетые замечают что-то подозрительное, то они подают знак остальным. Таким переодетым гвардейцам проще подслушать разговоры в толпе.

– Прямо шпионы какие-то, – восхищённо пробормотала Лелёка.

– Да, – согласилась Весалик, хотя вряд ли она поняла, что сказала девушка, скорее догадалась.

– Так вот раньше, когда служили только мужчины, они не очень могли затеряться среди женщин. Ещё Кералус сетовал, что не хватаем им девушки в отряде, что на приёмах могла бы и в дамскую комнату пойти, и с другими дамами без хлопот заговорить. И скорее смогла бы приватные разговоры подслушать.

«Итак, я прожила у них полтора месяца, а потом появился квадрокоптер», – резюмировала девушка, решив, что у Корманов она всё-таки пробыла полтора месяца, а не два.

«Следом за ним появилась стража из барлов», – продолжала она вспоминать.

Раблек действительно оказался соседским. Хозяин соседнего хутора всё же потратился на приобретение умного помощника. В этот раз сосед с помощью раблека искал отбившуюся от стада овцу, во всяком случае для себя Лелёка так окрестила этих животных. На территорию хутора Корманов залетел на всякий случай, проверить, не забрело ли отбившееся животное туда.

Вот тогда-то он и увидел чужую девушку. Камера передала и цвет глаз незнакомки. Сразу стало понятно, что она из барлов, как решил сосед Корманов. Он и вызвал стражу. Не должно было быть девушка-барла на хуторе чорлов.

Явившийся отряд стражи, стал выяснять, почему чорлы удерживают у себя на хуторе барла. Почему-то стражники решили, что Лелёку удерживают силой. Пришлось ей вмешаться и защищать приютивших её людей. Стражники с сомнением выслушали девушку, но от чорлов отстали.

Явись стража через день или два, после её появления здесь, она вряд ли смогла бы помочь Корманам, хотя бы потому, что не понимала речь. Теперь же она не только стала понимать, что говорят окружающие, но и немного разобралась в особенностях взаимоотношений чорлов и барлов.

Напустив на себя высокомерный и одновременно грозный вид, она заявила, что заблудилась в лесу, как там оказалась не помнит, кто она не помнит, разве что своё имя, а эти добрые люди дали ей кров, кормили и поили её, и, вообще, помогли выжить. Она их ни в чём не винит, более того благодарна за приют и гостеприимство.

Девушка изобразила самый гневный взгляд, на который была способна и уставилась на стражников. Заодно смогла рассмотреть их, а то поначалу они все казались ей сплошными серыми пятнами. Возможно, из-за того, что форма у них была серая. Сначала Лелёка решила, что это ткань, но теперь, присмотревшись, поняла, что это скорее какой-то нетканый материал, при этом, должно быть, очень мягкий и пластичный, повторяет все контуры тела, кажется, что даже приспосабливается под них. Но больше всего девушку поразил цвет их глаз. Она уже привыкла к ярко-синим глазам чорлов, у барлов же глаза были бледными по сравнению с чорлами. Светло-серые, серые, тёмно-серые, серо-зелёные, серо-голубые – такие обычные глаза, как у людей на земле, как и у неё самой.

Если цвет волос у чорлов был яркий: светлый, сочный блондин, как у братьев Корманов, или такой же сочный рыжий, какой был у соседской девчонки, к которой тайком бегал Весалу, или же яркий с рыжинкой каштановый, как ещё у одних соседей Корманов. То у стражников цвет волос казался выцветшим в сравнении с чорлами: спокойный русый, приглушенный каштановый, с пепельным отливом, какой-то бледный, даже скорее бесцветный блондин с сероватыми нотками. Сходства со стражниками у Лелёки было куда больше: и глаза серо-голубые, да и волосы, хоть и золотисто-русые, но всё равно с каким-то пепельным отливом, что делает их цвет приглушённым, спокойным. «А ведь я-то похожа на барла», – невольно отметила девушка. Только сейчас она поняла, почему при встрече братья поклонились ей в пояс, приняли за барла. За всё время её нахождения на хуторе к ней относились с уважением и почтением. Она думала, что как к гостье, а сейчас догадалась, что скорее как к барлу.