Грег Бир - Псы войны - пробуждение Ареса

Все подстроено.

— А капитан Койл? — спрашиваю я.

Джо и Диджей стоят чуть позади и слушают. Мое внимание приковано к Тил, но я не забываю об их присутствии.

— Форы их остановить х’тели. Т’гда ваши женщины стрелять стали и многих убили.

Сестры получили спецзадание, и мы не должны были знать об их миссии. Койл не собиралась оставлять нас в живых.

Тил идет вперед по каменным мосткам, которые образуют что-то вроде лабиринта над сверкающим озером слизи, где барахтаются полусформированные кобольды, а на дне — так помнится мне по моим грезам — растут красные и синие светящиеся цветы, служившие нам едой и путеводителем.

Древний спутник пытается возродиться.

Пытается вспомнить.

Провода от взрывчатки тянутся по мосткам к задней стороне колонны. Там тоже все заминировано. Стоит лишь нажать на кнопку — голова и плечи великана тут же обрушатся вниз и погребут под собой пещеру вместе со всеми шахтами.

Зачем разрушать это место, кладезь сырья и ресурсов?

— Зачем уничтожать знание? — спрашивает Джо.

Внезапно я понимаю: знание таит в себе угрозу, перевешивающую любые богатства.

— И что еще нелепее — зачем убивать нас ?

Краем глаза я замечаю расплывчатую фигуру Диджея.

— Мы отведали крепкого чая, а это не входило в их планы, — говорит он.

— Кто-то не хочет, чтоб у вас знание б’ло, — подтверждает Тил.

— Кто именно? — недоумевает Джо.

Диджей идет по мосткам вперед, но Тил просит его вернуться и показывает на темный блестящий выступ в нижней части колонны. Не камень, но и не металл. Мы не видели этот материал раньше, зато наслышаны про него. Выступ усеян острыми шипами: серебристо-черные, полупрозрачные, густые, как трава, зловещие и прекрасные одновременно.

И эти шипы растут.

— Они п’стоять за себя умеют, — уверенно заявляет Тил, но по ее глазам я вижу: она понятия не имеет, что представляют из себя шипы, знает только, что они опасны.

Тил загораживает нам проход, но Диджей уже далеко впереди, рассматривает зловещие колючки.

— Черт возьми! Черт возьми! — кричит он. — Это надо видеть!

Несмотря на протесты Тил, мы с Джо осторожно пробираемся по мосткам, тщательно обходя все острые выступы. Шипы растут, с тихим перезвоном пронзают воздух и студенистую массу озера. Проткнутые ими кобольды тоже чернеют и затвердевают.

— Похоже на кремний, — замечает Джо.

Нам угрожает смертельная опасность, а он выглядит заинтригованным. Весьма странно. Может, зеленая пыль проникла и в его мысли. Может, крепкий чай действует на нас всех.

Мы становимся первым поколением.

И тут из-за уступа доносится чей-то слабый и тонкий голосок, точно маленькая девочка зовет на помощь.

Еще несколько шагов.

Перед нами капитан Даниэлла Койл. Очевидно, она устанавливала детонаторы и взрывчатку возле башни, но поскользнулась и упала прямиком на шипы. Или колючки сами до нее дотянулись…

Койл лежит на каменном полукружии возле колонны, ее рюкзак — рядом. Капитан безуспешно пытается ухватить его за лямки, не дать ему свалиться в клокочущую слизь. Тело Койл ниже пояса — гермоскаф, мышцы, кости, даже пистолет — почернело, стало твердым и блестящим. Кремниевая отрава поднимается вверх по ее туловищу, парализует единственную свободную руку, скрючивает тянущиеся к рюкзаку пальцы. Хотя голова и грудь Койл пока не онемели, дышит она с трудом. В глазах сестры застыл страх. Не похоже, что ей больно, но она едва шевелит губами.

— Помогите, — шепчет Койл, — освободите меня.

Рюкзак тоже постепенно темнеет. Одному богу известно, что случится, когда кремниевая чернота доберется до взрывчатки.

Диджей опускается на колени и хочет положить руку на плечо Койл, но шипы пробиваются сквозь ткань ее гермоскафа и угрожающе целятся в руку Диджея. Тогда он отдергивает ладонь и яростно качает головой. Матерь божья, да он плачет!

— Ничего не поделать, капитан, — говорит Диджей, тихо и благоговейно, словно читая молитву.

Так и есть. В эту минуту он — воин, молящийся за своего смертельно раненого товарища.

Никогда бы не подумал, что Диджей способен на такое, но он утешает и баюкает Койл, провожает ее за неведомую черту так, как мы с Джо никогда не смогли бы — глупо, нелепо, повинуясь какому-то дурацкому и вместе с тем божественному наитию.

— Это не в наших силах, — говорит Диджей, глядя ей в глаза.

Койл пристально всматривается в его лицо, словно новорожденный, разглядывающий таинственную фигуру отца. Это последнее человеческое лицо, которое ей суждено увидеть.