Юлия Лихачёва - Сирена

***

Один из «крабов» застрял в скважине и жалобно попискивал, призывая на помощь. Юрий отыскал его по пеленгу, извлёк с помощью манипулятора и уложил с сумку-багажник вместе с более удачливыми собратьями. Оказавшись в безопасности, бот тут же успокоился, прижал лапки к брюшку и уснул. «Как живое существо,» ‒ невольно подумал мужчина, припоминая трепетное отношение Максима к ботам. Удивительно устроен человек: он способен одушевлять свои творения, трепетать и беречь тех, чья функция ‒ служить и выполнять распоряжения, но при этом ему очень трудно признать наличие сложных форм жизни в океане, сокрытом многометровой толщей льда.

Недавний спор с товарищами не шёл из головы. Юрий как бы мысленно продолжал ещё спорить с ними, убеждать, приводить новые и новые доводы. Хотя он уже понял и их нежелание действовать сверх поставленной задачи, и отказ центра менять что-либо в экспедиционных планах. Любое отступление зачастую вело к непредсказуемости дальнейшего, к авариям, потере оборудования, а значит, и к срыву всей экспедиции.

Юрий развернул снегокат в сторону базы, помедлил немного будто бы в сомнении. Потом оглянулся туда, где должно было подниматься облачко пара над трещиной во льдах, но ничего не разглядел. Сердце невольно забилось чаще, будто различило неслышный призыв, но мужчина заставил себя отвернуться. Надо было возвращаться на базу. Он и без того задержался, пока выручал застрявшего бота. Наталья и Артём ждут новых данных, а Максим ‒ своих «питомцев».

Снегокат нёс его по ледяному покрову как резвые кони, а Юрка представлял свист ветра в ушах, его ледяное обжигающее прикосновение к щекам. Как если бы он снова вернулся в детство, когда мальчишкой запрягал в санки дедова Буяна, косматую громадную псину неизвестной породы, и тот мчал во весь опор, высунув язык. А Юрка, убедившись, что его никто не видит в окно, срывал с головы шапку, размахивал ею над головой и подбадривал Буяна громким криком «Эге-геэээй!» Сейчас вместо собаки его нёс крошечный реактор, разгоняющий двигатель снегоката, а окружающая среда была слишком враждебна для поездки без скафандра. Слишком чужда для гостей с далёкой тёплой планеты.

***

Турри неплохо отдохнула в своей маленькой пещере: хорошо выспалась и набралась сил. Она перекусила едой, которую захватила с собой в сумке, прикреплённой на боку. Сильного голода она не ощущала, но ей необходимо было восполнить потраченные силы, чтобы продолжить путешествие за Гряду. Предстояло самое сложное ‒ преодолеть острые скалы, сопротивляясь бурным течениям. На сердце было тревожно и немного грустно. Турри тосковала о родном доме, переживала за сбежавших от неё коноков. Она очень надеялась, что с ними всё в порядке, и они благополучно вернулись домой. Горько было думать о том, что эти красивые и очень пугливые создания могли погибнуть.

Опустевшую сумку принцесса подсунула под камень. Нет смысла нести её с собой. Дальше, через Гряду нужно плыть налегке. Оглянувшись на прощание, Турри покинула своё маленькое временное убежище. Бурные потоки воды тут же нетерпеливо набросились на неё, пытаясь ухватить и потащить за собой. Принцессе пришлось передвигаться маленькими рывками, от одного камня к другому, каждый раз тщательно продумывая, в каком направлении плыть дальше.

Гряда высилась теперь прямо перед ней: распахнутая пасть оскалившегося голодного чудовища, готового сей же миг проглотить любого, осмелившегося приблизиться. Турри продвигалась к огромному валуну, сосредоточенно глядя вперёд, на перевал между двух пиков-зубов. Именно туда устремлялись бурные потоки воды, и туда следовало плыть самой принцессе. Лишь бы хватило сил, чтобы справиться с течением, не дать себя закрутить, расплющить о горный хребет. Сердце, полное решимости, билось в её груди ровно и гулко, наполняя тело силой. Турри оттолкнулась от камня и устремилась к перевалу, подхваченная потоками воды. Тревоги и страхи отступили вглубь, оставив место для сосредоточенности и молчаливой решительности преодолеть это тяжёлое и опасное испытание.

Чем ближе к перевалу, тем больше потоки набирали силу. Приходилось без устали работать плавниками и хвостом, чтобы удержать равновесие. Турри опасалась слишком близко прижиматься к каменному склону, понимая, что вода может протащить её волоком по острым камням, но стоило ей приподняться чуть выше, поток так и норовил опрокинуть её, закрутить и швырнуть на острые пики. «Было ли хоть что-то там, за Грядой, ради чего стоило так рисковать?» ‒ невольно задалась вопросом принцесса, и тут же сердито прогнала сомнения прочь. К чему они теперь, когда нет уже возможности повернуть назад?