Джек Уильямсон: Зеленая девушка

— Но вы говорите, что есть шанс? Есть что-то, что можно сделать, чтобы спасти Землю?

— Я построил машину для создания вибрации, чтобы вмешиваться в работу этой силы. Это нарушит планы неведомых врагов — я надеюсь! — возможно, на несколько дней. Но, думаю, Мел, все это ничего не значит! Подумай о могуществе того, кто может отрезать планету от солнца! Земля, человечество — букашки в сравнении с подобной силой, кто или что бы ей ни владело! Вскоре оно аннулирует результат моего вмешательства! Я должен сохранить мою машину для последнего мгновения!

ЕДИНСТВЕННОЕ РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ красным и синим светом — это то, что волны красного вдвое длиннее.

Выходит, неведомая сила создала в эфире таинственный экран, который блокировал или преобразовывал все волны, короче или длиннее той узкой полоски частот, которую мы называем «красным». Длина волн при прохождении сквозь этот экран подгонялась к установленному шаблону, и сам этот шаблон смещался в сторону более коротких волн.

Другими словами, цвет неба медленно, но верно менял цвета — от красного к голубому и далее! Солнце из кроваво-красного ненадолго вновь стало золотым, но лишь для того, чтобы вскоре начать пылать изумрудным пламенем! Небеса и море залил тусклый и призрачный зеленый блеск! Зеленый превратился в холодный и зловещий голубой! Затем мир залила ледяная сапфирная синева, превращавшаяся в фиолетовый сумрак! И солнце превратилось в фиолетовую тень самого себя — превращения продолжались до тех пор, пока оно не померкло окончательно!

В полдень небеса стали черными!

Небо стало пустым, превратилось в беспредельную бездну тьмы! Ночь была почти ощутима — она легла на мир, словно огромная тяжесть. Мрак был чернее, чем темнота в фотолаборатории любого фотографа. Деревья, коттедж, море исчезли! Не было никакой разницы — открыты глаза или закрыты. Головокружение охватило меня. и я нащупал стену веранды и прижался к ней беспомощно, когда нашел ее.

Звуки, которые я слышал, звучали странно, но они были единственным, что оставалось нормальным в этом обезумевшем мире. Шелест ветра в листве и жалобный щебет нескольких птиц на деревьях, невидимый, печальный и непрерывный грохот волн. Затем я услышал тяжелый вздох Сэма и скрип его башмаков. Зажглась спичка, её крохотное пламя озарило веранду, и передо мной предстало лицо Сэма, как-то странно постаревшее и озабоченное.

— Слава Богу, мы можем видеть огонь! — пробормотал он. — Если бы они уничтожили эфир, от моих машин не было бы проку.

— Они! Господи! Как вы думаете, кто-то …

Он посмотрел меня, подняв спичку.

— Есть возможность, даже вероятность, что нам приходится иметь дело с силой чужого разума!

— Кто мог сделать такое?

— Я не сказал человеческого разума.

— Марсиане? Какие-то другие инопланетяне?

Он улыбнулся в слабом свете догорающей спички.

— Нечто непостижимое! Человеческое воображение ограничивается человеческим опытом. И есть много такого, что люди никогда не испытывали!

— Что вы подразумеваете, Сэм? — я задохнулся в крайнем недоумении.

— Я не знаю, кто нападает на Землю. Возможно, это что-то столь странное, настолько чуждое человеческому разуму, что можно сойти с ума! — Внезапно он повернулся к двери. — Я должен идти и поработать на компьютере.

Спичка сгорела, и мрак вернулся, столь же непроницаемый, как раньше. Я слышал, как старый ученый взбежал по лестнице. Он щелкнул выключателем, и дом затопило холодным белым сиянием. Яркий, тонкий луч, пробившийся из комнаты на веранду, успокоил меня. Но я все еще стоял столбом, тщетно пытаясь осознать то, что Сэм только-что сказал.

Ветер стал прохладнее. Через десять минут он превратился в холодный северный ветер. Я инстинктивно попытался закутаться, что было затруднительно в моей легкой летней одежде, и задрожал от холода. Какое-то время я стоял на месте. Я почувствовал холодный туман и ветер. Внезапно снежинка упала мне на лицо — знак судьбы, что ожидает Землю! Я встал и шагнул в дом, чтобы избежать ледяного дыхания ветра. Через несколько минут начался дождь — из-за охлаждения воздуха и конденсации влаги.

Внезапно я испытал приступ жгучего любопытства, желая узнать о том, как мир воспринимает странную катастрофу. Я подошел к радиотелефону в гостиной и снял трубку. Мертвая тишина! Даже треск помех исчез! Эфир был абсолютно мертв! Это означало, что странной силе уже удалось рассечь нашу цивилизацию на тысячи беспомощно изолированных островков!