Тимоти Зан - Траун. Измена

И это не считая истребителей и ракет второго корабля грисков, ждавшего своего часа. Согласно любой бухгалтерской ведомости в Галактике, «Стойкий» был обречен.

— Пробойники: пуск, — скомандовала Ар’алани.

Корабль слегка тряхнуло, когда три пробойника вылетели из пусковых труб: два обычных и один особый, над которым потрудились техники Синсара. Илай стал наблюдать за траекториями ракет, которые, набирая скорость, помчались к передовому кораблю.

Истребители явно ожидали этого хода. Шесть из них немедленно перевели огонь на пробойники, пытаясь сбить ракеты до того, как те достигнут корабля. Остальные сближались с векторами ракет, надеясь успеть их перехватить.

Ар’алани выбрала момент атаки идеально. Благодаря дополнительной скорости, которую придал им разгон самого «Стойкого», первые две ракеты промчались мимо еще до того, как слетающиеся истребители успели образовать заслон. Остальные машины продолжали стрелять, и впервые за все время заработали лазеры самого корабля грисков, пытаясь уничтожить пробойники на достаточном удалении, чтобы кислота рассеялась и не причинила серьезного вреда корпусу.

Первая ракета вспыхнула и исчезла с тактического дисплея, сбитая корабельными лазерами. Вторая замигала, когда истребители ее догнали. Три или четыре попадания, и ее не стало.

Но третий пробойник — тот, который приспособил Синсар…

Он едва успел развить треть скорости нормального пробойника, когда его двигатель вдруг закашлял и смолк. Дальше ракета летела к цели по относительно неспешной баллистической кривой. Достаточно медленно, чтобы группа истребителей, слетавшихся к вектору движения ракет, легко ее настигла. Один лазерный залп, и от пробойника остался только летящий в пустоте кислотный шар. Истребители сохраняли строй, оберегая большой корабль. Они рассчитывали на то, что их электростатический барьер рассеет большую часть кислоты, не дав причинить серьезный ущерб, и были готовы пережить незначительные повреждения ради защиты корабля.

Облако кислоты врезалось в рой истребителей, окатив всю группу. Закончив свою охранную службу, машины снова разделились и возобновили обстрел «Стойкого».

Они успели сделать с полдесятка выстрелов, прежде чем их оружие и двигатели внезапно выключились.

— Уничтожить их, — тихо скомандовала Ар’алани.

Это была бойня. Истребители, будучи не в состоянии ни стрелять, ни даже нормально маневрировать, превратились в неподвижные мишени для лазеров «Стойкого». Один–два выстрела, чтобы снять остатки электростатического барьера, затем еще один, который пробивал беспомощную машину насквозь или разносил на куски, — и расчет принимался за следующего врага.

Когда чиссы перебили уже половину целей, командир грисков наконец осознал, что происходит. Корабль открыл ураганный огонь из лазерных орудий и принялся выпускать ракеты серия за серией, явно пытаясь отвлечь «Стойкий» или заставить прекратить то, чем он занимался.

К несчастью для него, именно на это Ар’алани и рассчитывала. Чем больше он потратит боеприпасов на неоптимальной дистанции, тем лучше.

Но за эту тактику приходилось платить, и цена была ужасной. А по мере того, как «Стойкий» продвигался вперед и расстояние между кораблями сокращалось, эта цена становилась еще больше. Лазерные лучи грисков впивались все глубже в корпус «Стойкого», а одиночные ракеты начали проникать сквозь заслон из огня оборонительных лазеров и плазмосфер.

«Стойкий» бил в ответ собственными спектральными лазерами, и лучи с обоих кораблей перекрещивались в космосе, не уступая в яркости солнечной буре. Разряды чиссов перемежались с оставшимися плазмосферами и ракетами–пробойниками.

У Илая сжималось сердце при каждом донесении о повреждениях. Целые участки внешнего корпуса выгорали или разлетались от попадания боеголовок. Бойцы из аварийных команд делали все, что могли, но в конечном итоге были вынуждены отступать вглубь корабля по мере того, как в разных участках корпуса появлялись пробоины и отсеки становились непригодными для существования.

Впрочем, кораблю грисков тоже приходилось несладко. Несколько пробойников, проскользнувших сквозь заградительный огонь, забрызгали участки корпуса кислотой. Изъеденный и почерневший металл становился более уязвимым для лазеров. Проникали сквозь заслон и отдельные плазмосферы, и там, где они попадали в цель, целая группа орудий или пусковая установка внезапно замолкала.