Андрей Ливадный: Реликт

– Все просто. Я когда-то был мальчишкой. Фильмы о первых колониях и Галактической войне достаточно полно раскрывают роль подобных механизмов в истории освоения планет и противостояния новых миров с метрополией. Наверное, я не ошибусь, предположив, что этот дройд помнит первые дни после посадки «Кривича» на Элио. К тому же у него работает программная оболочка третьего уровня, что подразумевает полную свободу действий и инициирует процесс саморазвития, верно?

Фон Раух кивнул.

– Значит, дройд проявил сострадание к несчастному, полуживому инсекту, и защищал его?

– Нормально для машины серии «Хьюго». Не знаю, как у них с состраданием, а вот оказание помощи нуждающимся в ней…

– Людям. – Перебил его Фон Раух.

Замятин пожал плечами.

– Кто знает, каким путем пошло саморазвитие машины после активации третьего уровня программной свободы? Если верить насекомому, дройд помогал всем. Он организовал там, на Дне, что-то вроде островка безопасности.

Фон Раух невольно покосился на объемное изображение человекоподобной машины.

Интересно как он ее обеспечивает? – Невольно возник мысленный вопрос.

– Мы уклонились от темы. – Вслух произнес хозяин магазина. – Почему инсект считает, что его неминуемо ждут карательные санкции со стороны людей?

Замятин широко, некрасиво улыбнулся.

– Бытие определяет сознание. – Философски изрек он. – Думаю, на дне найдется достаточно людей, способных объяснить начавшему осознавать себя ксеноморфу, что с ним сделают, когда узнают о причастности к тем событиям.

– И он решил сдать своего спасителя, верно оценив его потенциальную стоимость?

– В этом виноват сам дройд. Насколько я понял, он не раз упоминал в присутствии инсекта, что для большинства людей является лишь вещью, жестянкой, ценность которой в данный момент определяется исключительно древностью.

– Откуда ты все так хорошо знаешь?

Александр лишь пожал плечами.

– Телепатический контакт понятие всеобъемлющее. За одну минуту можно получить максимум информации. Желаете попробовать?

– Нет. – Отрезал Фон Раух. – Уволь. – Он ненадолго задумался, а затем добавил:

– Меня интересует андроид. Саша, он стоит бешеных денег, и я готов взять тебя в долю. Это удача, которая выпадает один раз в жизни.

Замятин с сомнением покачал головой.

– Рискованно. Дройд давно не вещь, он мыслит, а третий уровень программной свободы дает ему внутренне право на самозащиту.

– Струсил?

– Нет. – Ответил Замятин. – Всего лишь обозначил степень риска.

– На то есть современные средства борьбы с машинами. – Ворчливо отозвался Фон Раух. – Я торгую артефактами.

– То есть, нам нужна только оболочка?

– Да. Механизм, маркированный клеймами земных заводов, с инвентарным номером, который без сомнения отыщется в декларациях груза колониального транспорта «Кривич». Я знаю как минимум десяток коллекционеров, которые заплатят очень большие деньги за подобный уникум. И никому не нужно, чтобы он шатался по комнатам, создавая постоянную угрозу своей непредсказуемостью.

– Понял. – Лицо Замятина просветлело. – Это уже проще. А как быть с нашим «торговцем»?

– Пусть сначала приведет нас к машине. Скажи, что я отправлю его хоть на край Вселенной, если он не солгал.

– А конкретнее?

– Сначала дройд. Потом все остальное. Так и передай.

– Хорошо, попробую.

– Займись этим, и объясни нашему гостю, что некоторое время ему придется посидеть взаперти. А я пока сделаю пару звонков.

Фон Раух дождался утверждающего кивка, затем отключил интерком и погасил голографическую сферу.

У него уже начал складываться в голове план предстоящих действий.

Замятин даже не подозревал, о каких деньгах идет речь.

Историческая справка:

Машины серии «Хьюго БД-12» проектировались исключительно для использования в колониях.

Именно, исходя из предвидения экстремальных условий, в которые попадут поселенцы, большинство «фирм-отправителей» старались снабдить колониальные транспорты универсальными, похожими на людей машинами, в пропорции один к трем, – то есть, на троих покидающих Землю колонистов приходился как минимум один робот серии «Хьюго».

Каждый андроид снабжался пакетом программ, которые позволяли ему действовать на трех разных уровнях свободы:

Первый являлся стандартной программной оболочкой для бытовой машины. При активации робот годился для выполнения любых хозяйственных работ, с полным запретом самостоятельных действий и жестким регламентированием ситуаций, когда деятельность робота могла вызывать угрозу для окружающих.