Максимилиан Борисов - Приключения Кларенса Хантера [СИ]

Капитан выполнил обещание: через пару часов два солдата приволокли под руки какого-то человека. Сам Орстед плелся чуть позади.

— Оставьте барона здесь и проваливайте, — сказал Хантер через громкоговорители.

— Нам запрещено рассказывать о вас? — осведомился капитан.

— Можешь раструбить на весь белый свет. Если желаешь отправиться на костер. Ну, или в приют для умалишенных.

Орстед и его солдаты побрели к городу. Когда они скрылись из виду, Агнесса и Шейла втащили барона в шлюзовую камеру.

— На этот раз досталось не мне, — только и смог вымолвить Хантер.

Он мысленно пожалел беднягу. Волосы барона слиплись от крови, один глаз заплыл и, похоже, вытек. Нос грязной лепешкой растекся на синем от побоев лице. Перебитая рука висела плетью.

— Как ты связывался с… нашими? — спросил Хантер.

— Ыам… Ыам… — провыл барон, едва открывая рот.

— Походу, ему сломали челюсть. Несите в трюм.

Барона положили в демортификатор. Захлопнулась крышка, воскресительная машина засвистела и дикий вопль, приглушенный пластиком, прорезал мертвую тишину.

Хантер ударил кулаком по красной кнопке:

— Отмена! Похоже, аппарат не отличает живой труп от совсем дохлого.

Кларенс запустил программу лечения. На этот раз машина защелкала, и на дисплее появились результаты сканирования. «Автоматическая коррекция?» — спросил умный аппарат. Хантер ответил утвердительно, и в демортификаторе что-то громко затрещало и зашипело. Наконец, все стихло.

Крышка поднялась, и Хантер помог целому и невредимому барону выбраться в трюм.

— Ты как связывался с нашими-то? — повторил Кларенс.

— Я не знаю, кто вы! Я говорил только с Элайшей… — ответил барон.

— С каким еще Элайшей?

— Это женщина! Правительница Северной Крепости! Лорд, наверное, уже там… Тогда ей конец… Спасите ее, прошу! — взмолился барон.

Хантер вздохнул и побрел в кокпит.

Пять человек с трудом влезли в кабину. Теперь на откидном сидении устроился барон. Агнесса и Эйрен кое-как втиснулись между кресел. Кларенс повел «Призрак» над самыми верхушками деревьев, направляя звездолет к далеким горам на севере. Ему казалось, будто ветви расступаются перед безумной мощью крылатой машины, но на самом деле, конечно, их беспокоил срывающийся с корпуса вихрь.

Внезапно барон заорал благим матом:

— Вот они! Они! Лорд!

Хантер поднял «Призрак» чуть выше. Под атмосферной плоскостью промелькнули люди, лошади, телеги. Солнце сверкнуло на полированных доспехах. Какой-то всадник запрокинул голову, разглядывая звездолет. Вся эта картина осталась в памяти Хантера навсегда, словно стоп-кадр странного и в тоже время увлекательного кинофильма.

Кларенс положил машину в глубокий вираж и помчался к сверкающей снегом и льдом вершине. И когда у подножия окруженной лесом скалы показались обвалившиеся и закопченные пожаром крепостные стены, стало ясно: он опоздал…

Хантер двинул ручку от себя. Звездолет опустил нос и рухнул прямо в зеленое море. Хрипло вскрикнул Эйрен, отчаянно заголосил барон. «Призрак», ломая атмосферными плоскостями стволы деревьев, пронесся сквозь лес. У разбитых ворот Хантер выпустил посадочные опоры и припечатал машину к земле.

— Что, испугались? — съехидничал он и указал на просеку там, где звездолет поработал за целую лесопилку. — Для моей птички это пустяки!

Хантер стукнул уцелевшую створку ворот и осторожно заглянул во двор: повсюду виднелись следы грабежа. Постройки почернели от огня, из провалившихся крыш торчали обугленные бревна. Каменная громада замка, увенчанная высоким шпилем, казалась покинутой обитателями: створки парадных дверей были распахнуты настежь, в узких окнах не осталось ни одного целого стекла.

Барон, испустив горестный вопль, бросился внутрь. Хантер, оглядываясь на остальных, едва поспевал за ним. Ральн взлетел по широкой лестнице и ворвался в зал, украшенный ярко-красными гобеленами…

Возле позолоченного трона рыжеволосая женщина уставилась в потолок широко раскрытыми глазами. Из ее груди торчали две стрелы, и, казалось, будто белоснежное платье украшено алыми розами. На скуластом лице застыло выражение изумления и, почему-то, неземного блаженства. Из уголков губ на пестрый ковер стекали две застывшие струйки крови.

Ральн крикнул: «Элайша!», рухнул на колени над бездыханным телом и застонал, сотрясаясь в рыданиях. Его горе было настолько искренне и в то же время неуместно, что Хантеру почему-то стало смешно, и он отвесил барону смачный пинок под зад. Тот перелетел через тело, ударился о трон и вскочил на ноги.