Андрей Ливадный - Душа одиночки

Он хотел двигаться дальше, в поисках намеченной Саем цели, но Антона внезапно оставило чувство неосознанной тревоги.

В следующий миг Беглов увидел четыре фигуры человекоподобных машин, распластавшихся на земле меж ступоходами исполинских кибермеханизмов.

Почему они лежат?

Ощущения резко изменились. Да, пусть он не имел устойчивых навыков мнемоника, но обладал четкой логикой мышления. Именно она, помноженная на богатый боевой опыт, моментально подхлестнула чувство опасности, сделав его реальнее, резче.

Присмотревшись, Антон понял – андроиды не просто лежат, они ползут.

Вот один из них чуть приподнялся, опираясь на локтях, в точности как бы сделал это сам Антон, окажись он на вражеской территории.

Осмотревшись, дройд резко привстал, и, пользуясь тем, что ступоходы серв-машины поджаты, а мощный торс опущен почти к самой земле, точным, умелым, явно доведенным до полного автоматизма движением, вскрыл замки расположенного в днище аварийно-технического люка.

– Ребята у нас проблемы. – Антон не решился открыть глаза, чтобы не потерять четкого ставшего вдруг контрастным восприятия. – Рейчел, Мэт, посмотрите на серв-машины, приготовленные для следующего старта «Нибелунгов».

– Есть, вижу! – Голос Рейчел прозвучал резко и напряженно. – Это не наши андроиды! Один… нет два, взбираются внутрь серв-машин!

– Они засекли нас! Я это чувствую!

– Быстрее! Шевелись! Мы успеем!...

Люки в днищах «Хоплита» и «Фалангера» открылись одновременно.

Пилот-ложемент. Тесно обступающие кресло приборные панели. Раздвоенное жало шунта, виднеющееся в специальном гнезде за спинкой кресла – знакомые образы, привычная обстановка, сиротливые огни резерва, – будто растаяла тысяча лет, и прошлое рванулось навстречу глубинным воспоминаниям, материализуясь в неистовом всплеске индикационных сигналов, когда Сейч сел в кресло, машинально потянув из гнезда наконечник шунта.

Тот мягко вошел в височное гнездо, имитирующее стандартный имплант, за которым скрывался кристалломодуль «Одиночки».

Озарение. Вспышка. Возрождение.

Шестьдесят тонн брони, электроники, сервоприводов, ужасающая, вожделенная мощь, к которой рассудок невольно тянулся все эти дни в обрывочных, но ярких воспоминаниях.

Активация.

«Фалангер» вздрогнул, выпрямляя ступоходы. Рубка серв-машины поднялась на высоту девяти метров, с гулом начал раскручиваться гироскоп самостабилизации, тестовые сигналы цвели зловещим узором, подтверждающим дееспособность всех систем внезапно разбуженного кибермеханизма.

Мощность реактора – тридцать процентов.

Загрузка боекомплекта.

Тонкая вибрация боевых эскалаторов ощущалась, как собственный пульс.

Сенсоры… Порядок.

Активация завершена.

«Фалангер» Сейча ожил. Под мощным бронированным выступом, предохраняющим рубку от атак с верхней полусферы, словно два узких раскосых глаза затлели, испуская красноватое сияние, датчики термальной оптики, затем раздался характерный ноющий звук главного сервомотора, и машина сделал первый шаг, одновременно чуть повернув рубку, ориентируя ракетные комплексы по направлению активного сигнала приближающейся патрульной группы.

– Сейч, – раздался на частоте связи голос Донецкого. – Справа в ангаре два «Беркута»! Они в режиме активации!

Рубка «Фалангера» резко развернулась в указанном направлении.

Верно, Фрайг побери!

– Хоук, Вергилий, план изменился. По машинам!

Отдав приказ, Сейч уже более не думал ни о прошлом, ни о будущем.

Остался лишь миг настоящего. Бой, последний бой в его жизни, который поставит, наконец, жирную точку в изматывающей веренице схваток, даст ему все… либо окончательно низвергнет в бездну небытия.

Откуда тут взялись «Беркуты»? Неужели реликты Дабога? Или случайно уцелевшие машины колониальных войск, пытавшихся высадиться на Юнону?

Какая разница? Они в режиме активации.

Мысли сжимались в ничтожные отрезки миллисекунд.

Правое орудие, боекомплект загружен, тест пройден.

– Стас, прикрывай. Атакую!

Прошлое вернулось. Оно вошло в рассудок как раскаленный прут, выжигая все сторонние мысли, ввергая разум в смертельный водоворот схватки.

Сейч не преувеличивал когда говорил Вергилию о том, что «Фалангер» в опытных руках – это страшная, непобедимая машина.

Расчет вероятностей.

Боевые сопроцессоры ощущались как раскаленные, натянутые до предела нервы.