Ольга Пашнина - Галактика в подарок [litres]

Он приподнял мою голову за подбородок и посмотрел в глаза. Я тонула в этом взгляде и, словно кошка, зализывала раны на руках у любящего хозяина.

– Не думай о том, по какой причине это случилось. Не думай о том, что могло пойти по-другому. Думай о настоящем и будущем. Пойдем, нужно успокоить людей. А потом я расскажу тебе сказку и мы вместе поспим.

– Сказка будет приличная? – сквозь слезы улыбнулась я.

– Ну это смотря как выступишь.

Я проследовала за Аднаром к злополучному балкону, на котором совсем недавно прощалась с жизнью и произносила самые трудные слова. У ступеней мужчина отпустил мою руку и остался в тени. Там, где он стоял всю свою жизнь, преданно и безраздельно защищая корону. В чем-то наши истории были похожи. Линии судьбы столкнулись, навечно связали наши жизни.

Я посмотрела вниз, где столпились люди. И не только они, тысячи представителей самых разных рас ждали свою принцессу.

А еще все пространство перед дворцом было усыпано цветами и огнями. Крохотные свечи висели в воздухе, стояли на ступенях. Тысячи… сотни тысяч ярких цветов, они полностью закрыли лестницу и часть площадки.

– Что это? – обернулась я к Фортему.

– Люди приносят тебе цветы.

– За что?

– За то, что ты стояла между ними и смертью.

– Но я же не умерла.

– Была готова. Им этого достаточно.

Прерывисто вздохнула. Закрыв глаза, в последний раз вызвала в памяти образ Сашки, но вместе с ним пришел еще один – улыбающегося и счастливого Люка. Они смотрели с любовью, словно ободряя. Я протянула дрожащую руку.

– Я не справлюсь одна. Ты мне нужен. Рядом, а не за спиной. Пожалуйста.

Медленно, спустя секунды, казавшиеся бесконечностью, Аднар Фортем прикоснулся к моей ладони и крепко сжал.

Рука об руку мы вышли на свет.

Меня зовут Паулина Виккерс, мне двадцать один год, и я – императрица звездной системы Канопус. Звучит бредово, но такова моя реальность. Думала ли девочка, живущая в трущобах на Земле, что один жуткий вечер перевернет всю ее жизнь? Но за год с небольшим из незаконнорожденной (и подставной) принцессы я превратилась в правительницу и… жену.

Я вздохнула, оказавшись наконец одна.

Всего за полгода цветы разрослись настолько, что приходилось каждую неделю их ровнять и подвязывать милыми белыми лентами. Дизайнер предлагал использовать черные, но при мысли об этом цвете меня мутило. Поэтому все здесь сияло белизной. Как и в остальном Альсахле, который почти отстроили после того, как по нему слегка потоптались примжины.

И хоть цветов здесь было достаточно, я все равно таскала каждый раз новые. Мирна выращивала их в моем кабинете, а едва яркие разноцветные бутоны раскрывались и наполняли помещение сладковатым запахом, я срезала их и приносила сюда. Запах почему-то напоминал земную вишню.

На Канопусе хоронили поколениями. Когда я только приехала во дворец, то не обратила внимание на небольшое здание в самой глубине сада. Территория дворца оказалась такой огромной, что вряд ли, исследуя ее в прогулочном темпе, я бы когда-то набрела на этот ничем не примечательный склеп с изящными полупрозрачными колоннами.

Каждому поколению по залу. Последнее пристанище императорского рода. Теперь уже угасшего навсегда.

Обычно я заходила с восточных дверей и сразу оказывалась в зале Императора Ладера. Два мемориала, стоявшие в центре, были окружены голограммами. Призрачные воспоминания, знаковые моменты. Знакомые лица, места, предметы. Все секреты умерли вместе с ними, а вот обертка осталась, как напоминание о прожитой жизни.

Перед дверями следующего зала сердце всегда замирало. На секунду будто останавливалось вместе с теми, чью жизнь точно так же засунули в компьютер и спроецировали на белоснежные стены склепа.

А здесь мемориалов было три, но теперь уже последних. К этому зданию не будет пристроек, не откроются новые залы. Это было мое решение, раз императорский род полностью обновился, начнем историю жизней и смертей с чистого листа, оставив память о семье Люка неприкосновенной.

Сквозь панорамные окна лился яркий звездный свет.

– Ну здравствуйте, ребята, – вздохнула я.

Мне нравилось здесь сидеть. Как и на любом кладбище, в императорском склепе было спокойно и тихо.

– Знали бы вы, как я по вам скучаю.

С голограмм смотрели до боли знакомые Люк и Сашка, а чуть в отдалении еще один мужчина, совсем не родной и знакомый. Улыбающиеся, красивые. И нереальные. Градвин хорошо поработал над образом сестры Люка, но он не смог передать то, что я видела каждый раз в Сашкиных глазах. Искру, задор. Она умела получать от жизни удовольствие, была намного более яркой, нежели эта полупрозрачная имитация настоящей принцессы.