Андрей Ливадный - Мост через бездну

…

Она не умерла, и это казалось невероятным.

На фоне слабости проплывали клочья воспоминаний, какие-то обрывки разговора двух людей, споривших между собой, и вдруг…

Яна почувствовала его…

Как отголосок далекого шепота, как знакомый запах, эманация ментального поля проникла сквозь прозрачный пластик и коснулась рассудка.

ЭТО БЫЛ ОН!!!

Яна Лаумер могла ошибиться, но Селена – нет.

Оказывается как это страшно – обладать не свойственными обычному человеку средствами восприятия мира. Наступает миг, и они входят в жесткий конфликт с рассудком, опровергая логику, отбрасывая память, прямо указывая: ОН ТУТ!!!…

…

Драйв, о чем-то разговаривавший с невидимым собеседником, вдруг резко обернулся.

Прозрачная крышка биокамеры, под которой почти двое суток уникальные медицинские системы боролись за жизнь и рассудок Яны, вдруг начала резко подниматься вверх, действуя сама по себе, без команд… по крайней мере сигналы на контрольной панели по-прежнему свидетельствовали, что она остается в закрытом положении.

Так возвращается к жизни мнемоник… – Подумалось Дрейку и он, вместо того чтобы поспешить к демонстрирующей явный сбой камере, встал и отошел вглубь помещения, где по углам гнездился фиолетовый сумрак.

Он не собрался подслушивать, просто не успел отключить собственные нейромодули.

…

Тело плохо подчинялось разуму, теряя координацию движений, руки ухватились за мягкий уплотнитель, пальцы впились в него, до боли в суставах… она с трудом выбралась наружу и застыла, осязая пространство незнакомого помещения.

Кибрайкера она просто проигнорировала, все чувства, ощущения сосредоточились на смутной фигуре, казавшаяся издали мрачноватой, сумеречной, – он стоял спиной к ней, подле работающего стек-голографа, и что-то внимательно рассматривал в трехмерной проекции.

Яна пошатнулась от мгновенного безошибочного узнавания .

– Ветер!…

Горячий шепот заставил задрожать воздух.

Он вздрогнул и начал резко оборачиваться.

Мудрый человек сказал, что глаза, – это зеркало человеческой души. Селена встретила знакомый глубокий взгляд, который, соприкоснувшись с ее теплыми зрачками, вдруг потянул, будто омут, увлекающий неосторожного пловца в бездонную глубину, и тут же отпустил, потеплел в ответ… – все происходило как несколько лет назад, при их первой случайной встрече в киберпространстве, с той лишь разницей, что теперь они рванулись навстречу друг другу, еще не веря, что это происходит наяву.

Каким острым, пронзительным оказалось живое тепло его рук,как дрожали их пальцы и срывался голос:

– Селена…

– Ветер…

Мир разлетался радужными брызгами грез.

Здесь в сумеречном зале давно позаброшенного зловещего комплекса заново рождались тела и души, реальность смешивалась с нереальным, и два… нет, три человека вдруг подумали, что в этом грешном мире все же осталось место для чуда…

Драйв не смотрел на них, по его щекам впервые за много лет скатывались непослушные воле кибрайкера слезы.

Гермес. Окрестности Башни…

Фрост сидел в глубоком кресле за пультом управления странного корабля.

Вокруг работали десятки приборных панелей, но он ничего не понимал в их показаниях.

Какой-то замкнутый круг, фатальное невезение, преследующее его вот уже несколько дней кряду.

Ну почему тут нет внятного устройства, контролирующего работу навигационной и силовой установок? За каким Фрайгом здесь налеплено такое количество убогой аппаратуры? Ручное управление, полуавтоматические подсистемы, все сплеталось между собой, образуя настоящую головоломку.

Три часа… Скоро это проклятая Башня развалиться на куски… или рванет, если Дрейк не отключил систему самоликвидации, а он, как последний идиот, сидит, не в силах инициировать автоматическую стартовую процедуру.

Ну хорошо, с этим он как-нибудь разберется, но что значит этот допотопный переключатель вынесенный в самый центр подковообразного пульта управления?

" Переход в режим гиперпространственного прыжка ".

Отсюда что ли?

Где привычное оборудование для автоматического поиска энергетически выгодных точек гиперперехода, определения безопасного расстояния от планеты?

Его не было.

Если следовать элементарной логике, то все устройства, управляющие кораблем, требовали непосредственного вмешательства пилотов, количество автоматических устройств сведено к минимуму, а любая попытка Фроста включить планетарную тягу, заканчивалась одной и той же надписью, появляющейся на непривычном плоском мониторе: