Василий Воронков - Синдром отторжения

Я обернулся, как бы проверяя, что в комнате ничего не изменилось, залез с ногами на кровать и уселся, прислонившись спиной к стене.

– Спасибо, – проскрежетала голова. – Встаньте с кровати.

Было похоже на то, что я оказался внутри огромного неисправного механизма, повторяющего одно и то же действие до тех пор, пока не закончится ток – или не умрет единственная подопытная свинка.

Я подчинился.

– Хорошо. Я стою. Что дальше?

Череп застыл на секунду, изучая меня немигающим взглядом, а затем отодвинулся обратно к двери.

– Сядьте на кровать.

– Нет!

– Сядьте на кровать! – взвизгнул череп.

Я вытащил из кармана пластиковый куб.

– Не дождетесь!

Я посмотрел на куб – тот был оранжевого цвета.

– Сядьте на кровать! – завопил срывающимся на звон голосом череп.

– Меня зовут… – Я закашлялся от волнения. – Я техник-навигатор на корабле Земли «Ахилл»! Я техник-навигатор на корабле Земли «Ахилл»!

Я подкинул куб в руке – пластиковая игрушка была совсем легкой и вряд ли представляла собой какую-то угрозу для металлического черепа, парящего над комнатой. Однако я уже не мог безропотно подчиняться бессмысленным приказам, надеясь, что у этого механизма когда-нибудь замкнет электрическую цепь.

Я размахнулся и изо всех сил метнул куб в робота на кронштейне. Куб угодил в горящий красный глаз и, не причинив видимого вреда, отскочил на пол.

Однако лошадиный череп обезумел.

Он вздрогнул и, издав пронзительный свист, принялся раскачиваться из стороны в сторону. Кронштейн поскрипывал и гудел, прогибаясь от натуги; казалось, он в любую секунду может сорваться со стены, обрушиться на пол.

– Агре-е-е-ессия! Прес-с-с-с-секаться! – визжал череп.

Я испуганно попятился и уперся ногами в кровать. Свет стал таким ярким, что я не различал ни потолка, ни стен – только оглушительное белое сияние и свихнувшегося робота, которой носился над дверью.

– Агре-е-е-ессия! Недопустимо! Бу-у-у-у-удет…

Раздался тяжелый глухой удар – взбесившийся лошадиный череп, описав широкую дугу на вытянутом кронштейне, с размаху впечатался в светящуюся стену и тут же отлетел назад, как по инерции, и, пронесшись над комнатой, врезался в стену с противоположной стороны двери.

– Агрессия! Пре…

Голос захлебнулся в треске помех, а электрический глаз на голове часто замигал – видимо, от столкновения со стеной оборвались контакты.

Послышался еще один удар. От робота отлетела мелкая деталь, и я прикрылся, защищаясь. Что-то со скрежетом заскользило по полу. Когда я опустил руки, красный глаз уже не горел, а обезображенный, помятый череп безвольно свисал на прогнувшемся кронштейне.

Голова была мертва.

Но я не испытывал радости от внезапного самоубийства своего мучителя. Я долго стоял у кровати, глядя на тонкий суставчатый кронштейн, который покачивался с натужным скрипом.

Наконец я решился и приблизился к двери.

Череп висел совсем низко, и, возможно, подпрыгнув, я смог бы до него дотянуться. Однако вместо этого я остановился посреди комнаты и, вздохнув, оглянулся по сторонам.

Свет резал глаза, потолка было не видно. Меня окружала пронзительная белая пустота.

– Вы здесь?! – крикнул я, запрокинув голову. – Вы наблюдаете?

Мне никто не ответил.

– Что вам от меня нужно? Где я? Где Лида? Почему вы не можете просто…

Под потолком раздалось отрывистое позвякивание, и комната погрузилась в темноту.

За окном было так темно, что я не видел ничего, кроме собственного отражения. Если поначалу я надеялся убедить себя лечь спать – ведь от меня ничего не зависело, я сделал все возможное и заслужил отдых, – то когда на часах перевалило за двенадцать, я и не пытался заснуть.

На следующее утро обещали объявить результаты.

Все решения были давно приняты, список студентов составлен, однако в силу садистской традиции оценки за вступительные экзамены и итоговые проходные баллы скрывали до самого конца, наслаждаясь мучениями абитуриентов, чья судьба решалась подсчетом среднего арифметического.

Я настроил извещения на суазоре так, чтобы когда на портале института вывесят список принятых на авиакосмическое, зазвучало бы противное торопливое контральто, которое я обычно использовал как мелодию для будильника. Впрочем, какие бы результаты ни появились на портале, я бы все равно поехал в институт, чтобы убедиться самому – как если бы не доверял автоматическим извещениям и сетевым новостям.