Михаил Самарский - Зов памяти [litres]

– Понял, – кивнул Дмитрий, – действительно, что-то я подзабыл.

Они еще долго рассматривали свою планету. Наконец, Яр всем объявил:

– Друзья, на нашей планете произошла планетарная катастрофа. На ней нет теперь ни разума, ни цивилизации. В середине пути Гоша меня разбудил и предложил альтернативную планету, идентичную нашей. На ней есть разумные существа, но совершенно не похожие на нас и с уровнем развития, какой был у земных людей в девятнадцатом веке. Я, беря во внимание вашу отвагу, принял решение возвращаться на Землю.

– Ой, как страшно! – Мария высказала, видимо, всеобщее мнение, потому что после ее слов никто ничего не добавил.

– Крепись, Мария! – приобнял ее Кирилл Андреевич.

– Как же мы там будем жить? Вы хоть понимаете, что мы скоро окажемся с вами в первобытнообщинном строе? Я еще в школе замирала от страха, когда представляла такую жизнь. И вот теперь сама…

– Маш, не переживай, – принялся успокаивать супругу Алексей, – наколотим капсул, будут у тебя подруги. Гоша ведь сказал, что там половина женщин, половина мужиков. Зверушки всякие есть, проживем. Руки у нас для чего? Построим домик где-нибудь на берегу озера. Благо ни у кого разрешения не нужно спрашивать, председатель свой. Земли бери столько, сколько под силу облагородить. Ты знаешь, с одной стороны даже как-то интересно.

– Эх, – вздохнул Матвей, и все посмотрели на него. – Все хорошо, только вот нужно было козу тоже в эту бутылочку посадить да привезти на родину.

– Вы посмотрите на него, он все за свое! – рассмеялся Алексей. – Не хватало нам еще на земле четырехглазых коз! У нас тут своих полно…

– Как полно? – удивленно спросил Дима. – Гоша ведь сказал, что многие животные погибли на Земле.

– Многие – еще не все. Вон у нас есть там и домашние, и дикие животные, – кивнул Леха в сторону лифта, который вел вверх к лаборатории.

– И четырехглазая не помешала бы, – сокрушался Матвей. – За ее можно было бы много денег выручить. Она ведь необычная…

– Каких денег? – громко рассмеялся Леха. – Ты что, Мотя? Нет никого на Земле. Ты еще не понял?

– Да как же не понял, барин? – развел руками Матвей. – Все понял!

– Ну? А кому козу продавать собрался?

– Можить, кто спрятался? – усомнился Матвей. – Человек – он юркий, шустрый и хитрый. Его ни потопами, ни пожарами не запужаешь! Не думаю, что все мильоны людей пропали, кто-то все равно остался.

– Не думает он, – передразнил Алексей, – у Гоши спроси, если не веришь.

– А что у него спрашивать, – вздохнул Матвей, – Ярослав наш сказал ведь, что у Гоши мозги поддельные…

– Да не поддельные, – усмехнувшись, поправил Алексей, – а самодельные, то есть сделанные разумом.

– Во! – Матвей поднял палец верх. – То бишь шарманка. Как сделали люди, так и играет.

– Да ну тебя, философ, – махнул рукой Алексей и отошел в сторону.

Раздался голос председателя:

– Ну что, друзья, обедаем? – предложил профессор. – Война войной, а обед по расписанию. Заодно и обсудим, что будем делать дальше.

Перед посадкой на Землю Гоша объявил, что это его последний маневр. На Земле он прекратит свою деятельность и превратится в груду металла. Его ресурс полностью иссяк. Приземляться будет только летательный аппарат, очень похожий на земной самолет.

– А капсулы? – спросил Дмитрий. – Капсулы-то мы забираем?

– Они как раз находятся в той части, которая приземлится вместе с вами.

– А ты? – спросил Дмитрий.

– Я с вами до конца, – ответил Гоша.

– Ну на земле ты еще пообщаешься с нами? – спросил Яр.

– Возможно, в течение нескольких суток, а может, и часов.

– Слушай, Гоша, а что с самим кораблем-то будет? – спросил Леха.

– Через некоторое время он просто разрушится и растворится в космосе.

Экипаж снова занял свои места рядом с командиром, все пристегнулись и приготовились к встрече с родной Землей…

После приземления летательного аппарата первыми вышли члены экипажа.

– Гоша, – произнес Яр. – Ты еще с нами?

– Да, спикер!

– Давай выпускай, только для начала всех животных и птиц, – отдал команду Ярослав.

Увидев, как животные, в числе которых была и Аврора с тигрятами, стали покидать летательный аппарат, Кирилл Андреевич произнес фразу, от которой Ярослав вздрогнул:

– Прямо не космический корабль, а Ноев ковчег какой-то.

– Вы правы, профессор, – согласился с ним Яр и добавил: – У меня ощущение дежавю.

И вдруг все ахнули. На крыло самолета сел голубь с оливковой ветвью.