Василиса Ветрова - Благодетели

— Вот ты где, — внезапно появившийся Фенис прямо светился от радости. Ещё бы, его любимый ученик обошел-таки всех на тестировании. — Пойдем, дам тебе карточки на распределение и личный коммуникатор. Где ты был? Все остальные, кто прошёл отбор на карьер, уже получили.

— На карьер! — сердца чуть не выскочили из груди.

— Да, дорогой мой, да, — учитель улыбнулся. — В этом сезоне только пять наших выпускников удостоились этой чести.

Фенис рассказал, что воздушный катер прибудет за ними через трое суток. Это время отведено, чтобы выпускники успели попрощаться с родными. Значит, пора наведаться в селение.

Сразу после дневной бури Лиас, захватив небольшой рюкзачок с личными вещами, покинул город. За пределами металлического полукруга взгляду открывались бескрайние просторы алых барханов. Лиас любил пустыню. И вовсе она не безжизненная! Это рядом с городом, конечно, да. Но только скроются за горизонтом угловатые здания и купола теплиц, начнут тихонько посвистывать лерпы, высовывая из песчаных норок чешуйчатые носы. Затаится катран, поджидающий зазевавшегося лерпа. Выпустят из нор свои красные листья артидии, чтобы напитаться солнцем перед бурей. И ещё много всяких обитателей, приспособившихся к переменчивому характеру Лейны. Пустыня полна жизни!

Лиас восторженно смотрел по сторонам, но шага не сбавлял. Надо торопиться, чтобы успеть в горный оазис до вечернего разгула стихии. Иначе придется закапываться в песок, задерживать дыхание. Удовольствие так себе. В городе не осваивали это искусство. И зря, уже было несколько случаев, когда кто-то из загулявшейся малышни погиб в бурю, не успев вернуться до поднятия щитов.

Но Лиас был внуком шамана и, естественно, его научили гибернации ещё в раннем детстве. Да он и не боялся пустыни, как городские. В какой-то степени это давало свободу.

Лиас спешил, как мог, под конец даже перешел на четыре конечности, выруливая на бегу хвостом. Но до бури всё равно не успел. Обидно, совсем немного осталось до горной гряды. Чуть подул ветер, и горизонт размыло. С виду почти ничего не изменилось. Но стоит промедлить ещё немного, и будет поздно: снесёт потоками шквального ветра, посечет обезумевшим песком. Лиас нашел удобное место между барханами и, сунув руки в песок, принялся рыть, быстро, как это умеют ракасы. Потом просунул в ход острую морду и, работая конечностями, стал выталкивать грунт наружу по бокам от себя.

Только он оказался под толстым слоем песка, Лейна завибрировала. Буря пришла. Лиас расслабился и почувствовал как дыхание и биение сердец замедляется. Хорошо. Он не стал входить в гибернацию полностью, чтобы услышать, когда закончится буря. Если дыхание совсем остановится, он может четверть сезона так пролежать, пока влага не попадет на нос. Раньше в голодную засуху предкам приходилось делать и такое.

Когда Лиас вошел в деревню, над ней уже лился мерный бой барабанов. Чуть-чуть опоздал на начало праздника. Кракс-Хари — сбор урожая и укладка запасов, конец года. Потом небо Лейны четверть сезона не прольет ни капли дождя. В городе уже не отмечают этот праздник. Зачем, если теплицы, построенные с помощью Благодетелей, дают урожай круглый год?

В полукружие гор раскинулись уже убранные поля, в центре долины сооружен алтарь Кракса. Все спустились из пещер и шли хороводом по краю поля, двигаясь под ритм барабанов. Лиас попытался разглядеть знакомые лица, но не смог. Он бросил свой рюкзак у большого валуна и пошел к родичам. Поток, подчиняющийся единому ритму, единому движению, и он часть этого. Вот чего ему так не хватало в городе! Этого всеохватывающего чувства слияния! Вместе!

Сколько продолжалась пляска, Лиас определить не мог. Уже стемнело, и повсюду горели факелы. Бой барабанов внезапно прекратился.

— Пророчество! Пророчество! — послышались крики.

Круг расступился, и оказалось, что Лиас стоит недалеко от алтаря. Он даже видит деда, расписанного ритуальной краской. На старого шамана направлены тысячи взглядов. Жизнь племени зависит от того, что он сейчас скажет. Как будет вести себя Лейна в следующем сезоне: много ли прольётся дождей, готовить ли укрепления от ветров, глубоко ли уйдёт вода?

Класах всмотрелся в лица соплеменников, взгляд его казался затуманенным из-за прикрытых вторым веком глаз.

— Грядёт большая буря, близится бойня за место в священных горах. Пустыня напьется кровью так, как не напивалась ни разу. Это месть Лейны за то, что сделали с ней пришельцы!