Чак Вендиг: Последствия: Конец Империи

— Просто… взять на руки?

— Да. Он твой сын. Ну давай же, Хан. Возьми его. Он хочет, чтобы его приласкали.

— Я контрабандист, а не нянька.

— Хан…

— Ладно, ладно, — вздыхает Соло. Нагнувшись, он осторожно поднимает сына. Бен извивается и вертится у него на руках. «Какой же он маленький», — думает Хан. Как же легко его уронить или что-нибудь ему сломать… Мальчик абсолютно беззащитен. И Хан поступает так, как кажется ему естественнее всего: защищает малыша, прижав его к груди. И в ту же секунду…

Бен перестает плакать, уткнувшись в его ключицу. Малыш рыгает, его темные глаза закрываются, и он мгновенно засыпает, как будто его выключили.

— Вот видишь? — говорит Лея. — Ты и без Силы прекрасно с ним справляешься.

— Но у меня никогда не получится с ним, как у тебя.

— Тебе и незачем, — улыбается она. — У тебя иначе. Потому что ты его отец.

Несколько недель спустя старая команда Норры вновь собирается вместе. Не ради нового задания, а потому что вскоре им придется надолго расстаться. Возможно, даже навсегда, учитывая, как порой все складывается. Они расположились в одной из любимых таверн Синджира, стоящей на склоне нависающего над Серебряным морем утеса. Они пьют за Джома, за Окси, за Брентина Уэксли и, конечно, за Костика, рассказывая истории о сумасшедшем танцующем дроиде-убийце, пока от смеха не выступают слезы на глазах. Они пьют за Империю и за Новую Республику. Пьют за Лею, Хана и новорожденного, который наверняка не дает им спать по ночам. Синджир называет малыша «визгливой личинкой обезьяны».

Когда заходит разговор о ребенке, Синджир с притворным удивлением замечает:

— Знаете, а он ведь вовсе не источает дурного запаха. Вообще.

— Син думал, что младенцы воняют, — смеясь, поясняет Кондер.

— Конечно думал. Младенцы — грязные, покрытые слизью создания. Я ожидал, что от них пахнет кислятиной. Или… пеленками.

— Ну нет, Синджир, — качает головой Норра. Щеки ее слегка раскраснелись от выпитой джуниперы. — Вовсе нет. Младенцы чудесно пахнут — сладостью, свежестью и невинностью.

— Похоже, тебе так и хочется их съесть, — говорит Синджир. — Погоди-ка… а может, их и правда стоит есть? Слишком уж они похожи на маленькие беспокойные сосисочки.

Кондер толкает Синджира локтем под ребра, и тот отрывисто стонет.

— Перестань, — продолжает Норра. — Нет ничего лучше запаха новорожденного младенца. От того звездного малыша пахло, словно от свежих полотенец. И от здесь присутствующего пахло ничуть не хуже. — Она наклоняется к сыну, который, естественно, пьет безвредный джоганский сок. Теммин в замешательстве морщит нос, пытаясь отстраниться от матери, которая щиплет его за щеку и воркует что-то вроде «ути-пути».

— Мам…

— Расслабься, Тем. Я твоя мать, и мне позволено иногда тебя смущать. Это мое родительское право, священное и всеобщее.

— Гм…

Джес небрежно откидывается на спинку стула, цокнув языком.

— Думаю, теперь мы должны звать его Снап [7] Snap — щелчок (англ.). , так?

Теммин вновь смущенно краснеет:

— Так меня зовут другие пилоты в Призрачной эскадрилье. Все потому, что я умею делать вот так… — Он щелкает пальцами. Все знают, что это просто нервная привычка, унаследованная от отца, но сегодня никто не пытается сделать замечание.

— Призрачная эскадрилья… Скорее уж Причудливая эскадрилья, — говорит Синджир. — Еще более причудливая, чем тот налет у тебя на щеках и верхней губе. Что это — грязь? Шоколадный порошок? — Он наклоняется, пробуя дотронуться до щеки Теммина пальцем.

— Да ладно, — бросает Теммин. — Отращиваю бороду, только и всего.

— Как Джом, — замечает Джес.

— Как Джом, — тихо повторяют остальные и, снова подняв стаканы, чокаются и пьют.

— Тут мне один дроид-мышь нашептал, — говорит Кондер, наклонившись к Теммину, — что Новая Республика организует новую летную академию на Хосниан-Прайме. И я слышал, будто тебя берут туда курсантом. Верно?

— Угу. Что такого?

— Может, в самом деле научишься пилотировать корабли, — подмигивает Синджир. — Они, знаешь ли, все-таки не игрушки, которые можно расколотить о землю.

— Не дерзи ему, а то опять начнет огрызаться, — усмехается Кондер.

Синджир корчит недовольную гримасу:

— Ну вот такая я наглая сволочь, что поделаешь!

— Если серьезно — ты должен гордиться, Теммин, — продолжает хакер. — Хотя наверняка будешь скучать по мамочке, а?

— Ну, насчет этого… — начинает Теммин.