Кевин Андерсон: Star Wars: Меч Тьмы

ТАТУИН

Банты брели гуськом, оставляя за собой лишь узкую полоску осыпающихся следов поперек дюны. Двойные солнца безжалостно молотили по процессии. Волны жара покрывали мир плащом, туманя горизонт и обращая Дюнное море в раскаленную печь. Местные твари использовали как убежище любое подобие тени в ожидании, когда огненный шторм иссякнет в более прохладных сумерках.

Банты двигались совершенно беззвучно, если не считать приглушенного поскрипывания песка под ногами. Укутанные в полоски ткани, на косматых животных восседали верхом тускенские разбойники, оторожно поглядывая по сторонам.

Полностью обмотанный длинными полосами ткани, но все еще беспокоясь о маскировке, Хэн Соло посматривал сквозь узкие металлические трубки, предназначенные для защиты глаз от слепящего песка. Рот его прикрывал ржавый металлический противопесчаный фильтр; в фильтр был встроен маленький увлажнитель, делающий яростный воздух Татуина более пригодным для дыхания. Остальные Песчаные люди имели при себе крошечные вентиляторы, которыми тут и там была утыкана их пустынная одежда. Лишь сильнейшие из тускенов доживали здесь до взрослого возраста, чем и гордились.

Хэн ехал на банте, надеясь остаться неузнанным в середине процессии. Лохматое животное колыхалось на ходу, и Хэн старался сжимать его крутую изогнутую шею не чаще, чем это делали другие туcкены. Острый спинной хребет банты был покрыт меховой попонкой, а возмутительно крошечное седло причиняло ездоку мучительные неудобства. Хэн сглотнул сухим горлом, отпил глоток из своих скудных запасов воды и подавил жалобный стон. В конце концов, все это было его собственной бредовой затеей. Он даже и не предполагал, с какой готовностью Люк Скайуокер ухватится за нее, так что теперь Хэн просто влип. Миссия эта была жизненно важна для Новой Республики, и ему придется ее выполнить.

Пробормотав команду, старший тускен понудил своего банту идти быстрее. Процессия потащилась сквозь тонкий песок, сдуваемый с хребта косой дюны - часового в безводном океане. Хэн и не мог оценить ее размеров, пока они не потратили добрую часть часа на восхождение, так и не достигнув вершины. Солнца раскочегарились еще сильнее, если такое было вообще возможно. Наконец он больше рке не смог хранить молчания и прошептал в комлинк, встроенный в дыхательную маску:

- Люк, в чем дело? У меня появились дурные предчувствия относительно их намерений.

Мгновение потребовалось Люку Скайуокеру, чтобы дать ответ. Хэн увидел, как худощавый всадник двумя банту впереди него сел прямее; похоже, что Люк чувствует себя в маскировке получше Хэна. Конечно, Люк вырос на Татуине… Голос, прозвучавший из комлинка, был смертельно усталым.

- Ничего с нами не сделают, Хэн,- ответил он.- Лишь немногие из Народа Песка питают смутные подозрения, но их пока рядом нет. Я использую Силу, чтобы отвлечь любого, кто проявляет слишком большой интерес. Нет, здесь что-то совсем другое. Великая трагедия… увидим.Люк сделал долгий вдох сквозь маску. - Не могу сейчас говорить. Должен сосредоточиться. Пока они так озабочены, будем ждать. Потом объясню.

Люк ссутулился впереди в тускенской маскировке. Хэн знал, что его друг тратит невообразимое количество энергии на то, чтобы заставить Народ Песка не замечать непрошеных гостей. Люк способен смутить разум слабой личности, но никогда еще Хэну не приходилось видеть, чтобы друг его манипулировал таким количеством умов сразу.

Фокус был в том, чтобы не дать людям Песка заметить их; в этом случае Люку нетрудно улавливать и гасить несколько заблудших мыслей. Если же кто-нибудь забьет тревогу, и люди Песка обнаружат пришельцев, тогда даже мастер-джедай не в состоянии будет дальше играть в шарады. Что ж, тогда не миновать боя.

Скорчившись в своих лохмотьях, Хэн проверил бластер. Он не знал, сумеют ли они с Люком справиться со всей бандой, но они задорого продадут себя, если обстоятельства сложатся таким образом.

Головной всадник добрался до вершины песчаной горы. Широкие ноги банты разломали заостренный ветром гребешок дюны. В воздухе разлилась оглушающая тишина. Песок сверкал, словно миллиард миниатюрных звезд.

Хэн поправил ржавые фильтры на глазах. Добрели остальные банты, окружили своего вождя, который поднял укутанную в ткань руку и взмахнул гадерффаем. Позади вождя, угрюмо сгорбившись, сидел единственный пассажир. Впрочем, довольно трудно понять примитивный язык этих чужестранцев, к тому же скрытых масками.