Евгений Катан - Жарси - офицер провинции Орион [СИ]

Стоит отметить, что именно на этом курсе к курсантам пристально присматривались специалисты по профессиональному отбору и куча психологов, в основном негуманоидных рас, это позволяло к четвертому курсу сотворить практически для каждого курсанта индивидуальную программу подготовки. Несомненно, эти четыре года были тяжелым испытанием для бывших мальчишек и девчонок всех учившихся в Академии рас. Хотя и подавляющее большинство из них были людьми или ближайшими родственниками человеческой расы, встречались даже и такие редкие в галактике экземпляры как почти вымершая раса карачевиков. Эти добродушные и коренастые гуманоиды на вид, все как один носили имя Паулик или Паульхен. Но горе тому кто обманывался добродушным видом карачевика — те умели прекрасно скрывать свои чувства и намерения. Хотя надо отдать им должное в большинстве своем держались весьма достойно и честно. Один из их недостатков — то что они всегда 'прибеднялись' рассказывая что все обстоит хуже чем есть на самом деле. И во время дружеских попоек в увольнениях их удовольствием было то что их 'не прет' как они сами выражались. Так что контингент курсантов был совершенно разнообразен и разнолик. Но те девятьсот семьдесят два курсанта прошли через это и были готовы получить долгожданные нашивки лейтенантов Космической Пехоты.

Четыре года назад, в апреле 4993 года, как принято издавна, в Академию Космической Пехоты приехало с разных уголков Империи около двухсот тысяч соискателей. Кроме Эффской Академии существовало ещё шесть академий космической пехоты в разных местах империи. Три из них готовили офицеров для тактических подразделений — на Алголе, на Шедаре (Кассиопея), и на Канопусе. Одна на Фомальгауте готовила офицеров огневого обеспечения и связи. На планете титане Ягаро вращавшейся вокруг Сириуса готовили пилотов фронтовых штурмовиков и инженеров. Специалистов для подразделений медицинского обеспечения готовили по соседству с Медицинской Академией на Денебе.

А через 17 дней, проведённых в отборочном лагере, на три факультета Академии было зачислено чуть более десяти тысяч курсантов.

Первый факультет 'Тактической Группировки' готовил для основной наземной ударной силы космической пехоты, готовой высадится на любую точку и не только всё разнести к чертям, но и выдержать бой один к десяти.

На втором факультете 'Штурмового десанта' специализировались по захвату и обороне кораблей в космосе. По окончанию обучения, они становились в этом деле такими асами, что во время абордажа на корабль любого типа у противника не оставалось ни малейшего шанса на успех. За глаза их, да они и сами в шутку, называли себя 'громобоями'.

Ну а третий факультет Разведывательно-диверсионный готовил своих выпускников для разного рода операций по проникновению и уничтожению на такие объекты и таких объектов, где всё надо было делать бесшумно и тихо. И именно сейчас выпускники 3-го факультета, которых в свою очередь на первом и втором факультете называли 'касперами', на первый взгляд добродушными такими на вид привидениями.

Воспоминания о четырёх годах кошмара и тренировок мелькали перед глазами выпускников, заставляя их содрогаться и радоваться безмерно, что всё уже позади.

Вспоминал об этом и Натак Жарси, один из выпускников разведывательно-диверсионного факультета, но тут же отбросил эти мысли в сторону. Сейчас его занимал другой вопрос: 'Как он смотрится в парадной форме и самое главное — видит ли его Карин?'. Волна чувств, при мысли о ней, такой очаровательной и милой, прошла от головы по всему телу, вернулось обратно, ещё сильнее ударив в мозг, вызывая жар и трепет. Его отрезвило лишь то, что вдруг над Площадью Парадов Академии, разнеслось 'вольно' и он понял, что занятый мыслями о Карин, пропустил мимо ушей все торжественную речь командующего Академии.

В воздух взлетели, вместе с радостными криками, фуражки новоиспечённых лейтенантов. И хотя Натак старался побыстрее вырваться из ликующей толпы, у него ушло на это минут двадцать. Всегда весёлого и жизнерадостного Нала знали абсолютно все и курсанты, и офицеры преподаватели. Но лишь увидев Карин, ожидающую его с нежной, лёгкой улыбкой на краю плаца, в тени громадного Эффского дуба взвившего свою крону далеко ввысь, вознаградил его за труды, приложенные к проторению пути сюда. Особенно когда пробившийся через густую крону луч мягким светом освятил ее волосы, заставляя их играть переливами в его лучах.