Светлана Тулина: Рыжая тень [СИ]

Люди хрупкие. Они намного быстрее ломаются, когда их бьют. Хорошо, что рыжий человеком только кажется. Еще более хорошо, что он тут в качестве навигатора, а не врача. Потому что навигатор более ценный член экипажа.

Логично.

Доктор на корабле нужен лишь тогда, когда кто-то болен. Или ранен. Доктор нужен редко. А трасса нужна всегда. Умный капитан не будет бить навигатора. Умный капитан даже орать на него не будет. Есть другие кандидатуры, более безопасные. Менее нужные. Особенно если еще и внимание отвлечь, той же провокационной аватаркой, к примеру…

Рыжий съел ложку сгущенки. Хрустнул чипсом. И решил, что он не станет еще более злить капитана неприятной тому визуализацией. Даже если это и могло бы отвлечь ненужное капитанское внимание от него самого.

И решительно щелкнул виртуальным тумблером, фиксируя вместо стоявшего по умолчанию Проказника Миши (идеально-брутального, нарочито альфа-самцового и наверняка страшно раздражительного для любого живого мужчины репродуктивного возраста) альтернативную и ранее почти не используемую вариацию Проказница Маша.

Пилота звали Тедом.

У него были еще наименования — Теодор Лендер, Тед, пилот, напарник, алкаш и еще несколько, и если часть из них рыжему была понятна, то логику возникновения других он даже и не пытался уловить. Люди странные. Это данность. Важно, что в режиме «здесь и сейчас» программа вычленила наименование «Тед» как наиболее часто употребимое для обозначения объекта, ранее идентифицируемого как «пилот-напарник-алкаш-Теодор-Лендер-Тед». Своя логика в подобной замене была — имя Тед намного короче и более удобно как в произношении, так и в восприятии.

Разные люди в разных компаниях присваивают друг другу разные наименования. Эти вот, например, предпочитали идентифицировать друг друга по именам, а не по фамилиям, должностям или кличкам. Принято как данность. Если рыжий хочет быть среди этих людей своим и не вызывать подозрений и отторжения — он тоже должен играть по принятым у них правилам. И в первую очередь перестать думать о себе как о рыжем-киборге-DEX'е или сорванной «шестерке». У него в этом социуме есть собственное наименование.

Дэн.

Короткое, удобное, не вызывает негативных эмо-реакций. Не паскуда, не тварь, не жестянка, не рыжий урод, не тупое ебло, не… самое страшное, запрятанное глубже прочего — не DEX. Дэн. Просто Дэн. С небольшими вариациями.

— Дэнька, ну че ты в самом деле, ну какие астероидные потоки?! Да сроду я в том секторе не видал ничего, крупнее крысиных орешков!

Ну или вот — Дэнька. Одна из вариаций. Приемлемо. Одобрено. Занесено в память. Хорошо. Есть еще Денис. Так называл его капитан в разговоре с доктором. И это тоже хорошо — имитация личности работает лучше, если есть в памяти конкретный образец для подражания. Денис Воронцов, навигатор — хороший образец. Пока — лучший. Потом можно будет выбрать другой. Если возникнет необходимость. Потом. А пока — Денис. Дэнька. Дэн.

Дэн посмотрел на Теда, изогнув левую бровь — так обычно делал навигатор на «Черной звезде», если был с чем-то не согласен, но при этом не собирался ни отстаивать свою точку зрения до победного конца, ни отказываться от нее. Подходящую фразу подсказала та же программа:

— Значит, тебе везло. До сих пор.

— Ха! Так и я же о том! Я вообще везучий. Значит, и дальше будет везти!

— Может быть.

— Вот же зануда! И далась тебе эта Л-25, до нее же лететь почти в два раза дальше!

— Зато на выходе ближе.

— Ха, на выходе! Так это еще когда будет! А сейчас-то дальше. И скучнее, ну сам посмотри, ну глушь же редкостная эта твоя элька, там наверняка не с кем будет даже и рядом-то полетать!

Рыжий осторожно пожал плечами, но отвечать не стал. Не потому, что пилот злился и ругался — как ни странно, но делал он это почти беззлобно, с минимальной агрессивностью. Более того — в процессе перебранки агрессивность почему-то не возрастала, как ей было положено, а падала. Это было странно и нелогично. Противоречило всему накопленному опыту. Но при этом — полезно. И приятно. Настолько, что очень хотелось продолжать.

Только вот за их разговором уже несколько долгих секунд наблюдал капитан, закончивший ругаться с доктором и неслышно вышедший из медотсека. Теперь он стоял у входа в пультогостиную и сверлил Дэна ненавидящим взглядом. И вот его-то агрессивность ничуть не снизилась во время ругани с доктором. Да и сейчас только росла — с каждым услышанным словом.