Руслан Бирюшев - Рассказ третий. Узрите свет

— Визуальных изменений в защитном поле не наблюдаю. — Рапортовал застывший около капитана старший помощник. Доклад этот был чистой формальностью — прочие офицеры и сами напряжённо высматривали любые перемены в «колпаке жизни».

— Машинное? — капитан снял с рычага трубку внутреннего телефона. — Без изменений? Хорошо. Будьте готовы дать полный ход через минуту.

Свет теперь резал глаза даже сквозь линзы снежных очков. Эрика невольно попятилась от окна, ткнулась спиной в грудь Марии — та приобняла подругу за плечи. Когда уже казалось, что фрегат с разгона нырнёт в ослепительное сияние, капитан Боодинген повернул штурвал влево на четверть оборота и приказал:

— Полный ход.

Корабль оставил столб света за правым бортом, а вскоре повернулся к нему кормой. Все собравшиеся в рубке дружно перевели дух. Мария отпустила плечи Эрики, похлопала девушку по плечу.

— Ну вот и всё, — подытожил Хайнц. — Это просто свет. Густав, набери высоту и сделай круг. Нужно выбрать место для лагеря и оценить погоду…

Движения воздушных масс не предвещали экспедиции ничего хорошего. Ветер вокруг столба света обещал крепчать у земли следующие восемь или десять часов, а затем мог перерасти в настоящую снежную бурю.

— Сколько она продлится — сказать сложно, — сообщил Хайнцу капитан Боодинген, выслушав доклады своих офицеров. — Не с нашим оборудованием. Едва ли долго, но я предлагаю вернуться на орбиту и переждать часов сорок. Запас топлива позволяет.

— Риск не так уж велик, — возразил коммандер. Эрика заметила в его глазах знакомый блеск — главе экспедиции уже не терпелось взяться за распутывание новой загадки. — Мы хорошо оснащены, и у нас есть время, чтобы подготовиться. Если высадимся прямо сейчас, то успеем и разбить лагерь, и осмотреть источник свечения до бури. А потом пересидим ветер, обдумывая дальнейшие планы. Да и нашим новеньким небольшое испытание холодом не помешает. — Он усмехнулся, бросив взгляд на Эрику. — Ты ведь не бывала прежде в таких местах?

— Нет, — покачала головой доктор Маан.

— И Мориц тоже, я уверен. Сейчас — хороший момент, чтобы проверить себя. Работать во льдах вам ещё придётся в будущем, и не раз, а нынешний случай — не самый сложный.

— Скажи прямо, у тебя в заднице шило шевельнулось, и ты боишься, что за сорок часов с ума сойдёшь, дожидаясь возможности заняться делом, — насмешливо заметила из своего угла Мария. Женщина как обычно подпирала лопатками стену рубки, сложив руки на груди.

— Я бы не стал рисковать…

— Стал бы, — прервала его майор, вскинув ладонь. — Поэтому меня и взял в команду — чтобы пока у тебя шило зудит, было кому за остальными присматривать.

— Если ты против…

— Я не против. Просто хочу, чтобы ты был сам с собою честен.

Коммандер глубоко вздохнул, потёр виски. Сказал недовольным тоном:

— Хорошо. В конце концов, спорные моменты должны решать старшие офицеры экспедиции совместно. Если Эрика и Густав против немедленной высадки — мы подождём.

— Я за, — почти не раздумывая ответила доктор Маан. Она полностью разделяла нетерпение Хайнца — хотя и не решалась в этом признаться. Ну а раз Эм, офицер безопасности, не возражает против высадки — то и волноваться не о чем.

— Понятно. — Капитан Боодинген только пожал плечами. Лицо его, по обыкновению, оставалось бесстрастным. — Тогда не будем терять ни минуты.

На некоторое время экипажу фрегата стало не до обсуждений. Хайнц и Густав занялись выбором места под лагерь, Мария отправилась готовить группу сопровождения из морпехов. Эрике же досталось наиболее скучное, хотя и очень важное занятие — руководить матросами, пока те будут таскать из трюма на палубу тюки с экипировкой. Дело утомительное, но слишком ответственное, чтобы доверить его баталёру. Ещё не хватало обнаружить уже внизу, что палаток на всех не хватает или что какие-то приборы, необходимые археотехнику, забыли в углу трюма.

Едва покинув закрытую рубку, доктор натянула на уши тёплую шапку, а на нос — колючий шарф. Шканцы покрывал нетронутый серебристый иней, точно такой же, казалось, вмиг нарос на ресницах девушки. Холод резанул по глазам ножом, выбил слёзы, которые застыли прежде, чем успели скатиться по щекам. Боцман уже орал на матросов, веля им разбирать скребки и щётки, а из распахнутых люков с орудийной палубы валил белый пар — почти как из трубы реактора. Осторожно шагая по скользким доскам, Эрика шёпотом повторяла под нос некоторые выражения боцмана. Её собственный запас ругательств оставлял желать лучшего — Мария была права, назвав подругу «девочкой из хорошей семьи». Но благовоспитанность благовоспитанностью, а учёный должен стремиться к новым знаниям.