Эдмонд Гамильтон - Звёздный волк. Сборник. Книги 1 - 18

Лицо Эштона стало печальным:

— Боюсь, что логика на вашей стороне. Но я не могу просто следовать за логикой, когда мой брат там и, может быть, страшно нуждается в помощи. Я должен все выяснить.

— Я прочел весь этот материал, — продолжал Эштон. — Я понимаю масштабы опасности. Единственное, что я могу сделать, — это сказать: я хорошо заплачу за риск. Я оплачу все ваши расходы и, если вы доставите сюда Рендла или точную информацию о постигшей его судьбе, я даю вам вознаграждение пятьсот тысяч земных долларов.

«Доля лидера наемников, — пронеслось в мозгу Дайльюлло, — составляет одну пятую, хозяина корабля тоже одну пятую, три пятых приходится на всех остальных. Я получаю сто тысяч долларов. Это же большой роскошный дом в Бриндизи под бухтой, о котором я мечтал всю жизнь».

— Ужасно большая сумма, — сказал Дайльюлло.

— Это деньги «Эштон трэйдинг». Они такие же мои, как и Рендла. Может быть они помогут ему. Ну как, Дайльюлло?

Дайльюлло задумался, но не очень долго. Он уже видел дом с белыми стенами и портиком, а перед домом — сбегающие вниз с пригорка ярко пламенеющие цветы.

— Лично я согласен взяться за это дело, — сказал он. — Но, помните, ведь я не один. Мне нужно сколотить команду наемников, готовых отправиться со мной, и я должен показать им этот материал. Я никогда не беру людей на опасное дело, не предупредив их заранее. Не знаю, смогу ли я их убедить даже за такие деньги.

— Это вполне понятно, — сказал Эштон и встал. — Я прикажу подготовить контракты в надежде, что вы сумеете их убедить.

Не зная, удобно ли лезть при расставании со своим рукопожатием к такой важной персоне как Эштон, Дайльюлло на мгновение растерялся, но хозяин кабинета первым непринужденно протянул свою руку.

На обратном пути в отель Дайльюлло не переставал размышлять о сотне тысяч долларов. Думать об этом заставляла усиливающаяся внутри обеспокоенность: не берется ли он за работу, которая просто не по плечу наемникам из-за чрезвычайно огромных масштабов и опасностей.

Чейн ждал его в номере отеля.

— Ну как с работой? — спросил Чейн.

— Работа есть, прелестная, огромная, и деньги поистине огромные. Все что от меня требуется — это убедить дюжину наемников отказаться от элементарного здравого смысла и отправиться со мной.

И Дайльюлло рассказал все Чей ну. Тот как-то весь ощетинился, трудно было понять, что выражал взгляд его темного лица.

— Альюбейн?

— Да. Это звезда в Рукаве Персея и у нее три планеты.

— Я знаю, где это, — сказал Чейн и засмеялся. — Тем будет хуже закону Варны. Я согласен отправиться на Альюбейн.

— Что с тобой? — уставился на него Дайльюлло. — Ты что-нибудь знаешь о Закрытых Мирах?

— Мало, — ответил Чейн. — Много лет назад на Варне узнали, что там имеется что-то большое, что-то необыкновенное, охраняемое жителями планеты Аркуу, и туда была послана одна из рейдовых варновских эскадрилий.

— И что они нашли?

Чейн отрицательно покачал головой.

— Никому, кроме Совета, они ничего не сказали. Они возвратились совершенно пустые. Затем Совет издал закон, запрещающий впредь всем варновцам появляться на Альюбейне, поскольку это крайне опасное место.

Дайльюлло в молчаливом недоумении уставился на Чейна, пока до него не дошел поражающий смысл услышанного.

Если даже Звездные Волки, не боящиеся ни бога, ни черта, ни дьявола, устрашились чего-то на Альюбейне, стало быть это что-то должно быть поистине большим и опасным.

— Надо же, чтоб ты это знал, — сказал Дайльюлло. — Если то, что ты рассказал, разнесется, я не смогу подыскать ни одного наемника для этой работы. Чейн, сделай мне одолжение. Исчезни куда-нибудь на некоторое время.

— Куда?

— Однажды ты говорил, что хотел бы посмотреть на Земле место, откуда прибыли на Варну твои родители. Ты говорил, что это в Уэльсе. Туда можно быстро добраться.

Поразмыслив немного, Чейн сказал:

— Думаю, надо съездить. Здесь мне не очень нравится.

— И не возвращайся, Чейн, пока я сам тебя не вызову. Во время прошлой операции ты чуть не вовлек нас в беду. И будь я проклят, если допущу это на сей раз.

Чейн бродил по улочкам и узким дорожкам старого города с невысокими домами, сбегавшими вниз к морю. От огромных облаков и тумана день был пасмурным, со стороны океана долетали брызги; под ногами Чейна влажно поблескивали истертые камни. Сырой, порывистый ветер предвещал надвигавшийся шторм.

Чейну нравилось это место. Здесь было почти так же мрачно и сурово, как на Варне. Нравились ему и здешние люди, хотя смотрели на него равнодушно, не проявляя ни особого дружелюбия, ни враждебности. Он вдруг понял, что они нравились ему своим говором. Они говорили со странной ритмичностью, точно так, как говорил его отец. Помнится, отец называл этот говор «пением песни».