Андрей Ливадный: Вечный город - Земля

Он знал, скоро, очень скоро все радикально изменится, но ничего не мог предпринять по данному поводу.

…

Однажды пришел день, когда Герда допустила не свойственную ей разговорчивость.

Общение происходило на уровне прямого нейросенсорного контакта [3] Первые системы нейросенсорного контакта (в боевых машинах Земного Альянса) были реализованы на базе прямого кабельного соединения. Позже с развитием технологий и накопления опыта боевой эксплуатации модулей „Одиночка“ для пилотов была разработана система беспроводной связи с кибернетическими составляющими искусственного интеллекта. между пилотом и машиной, эффективно передающего данные из разума человека к кибернетической системе и наоборот. На этот раз, против обыкновения, Герда не включила мнемонический фильтр:

Слышишь меня, Дайл? — Мысленно произнесла она, привычно активируя ручные, полуавтоматические системы управления штурмовиком.

Да, Герда. Это риторический вопрос. Мнемоническая связь включается одновременно с активацией пилот-ложемента. Ты забыла задействовать фильтр, или намеренно игнорируешь его?

Она не ответила на вопрос, но неожиданно задала встречный:

Скажи, что ты думаешь обо мне?

Я не думаю о тебе. Я выполняю твои приказы.

Да? А мне казалось, что ты обижаешься, когда я не разговариваю с тобой.

Я не понимаю термина «обида».

И тебе все равно, кого убивать?

Верно.

Значит, ты еще худший ублюдок, чем я предполагала.

Дайл промолчал в ответ. Он не знал, что можно возразить, но и соглашаться с незнакомым определением не спешил.

Что значит термин «ублюдок»?

Герда не успела ответить на заданный ей вопрос: в этот момент начался предстартовый отсчет и огромные, массивные вакуум-створы начали открываться, показывая исколотый холодными точками звезд мрак космического пространства, ослепительный диск желтой звезды и серо-голубую планету, находящуюся всего в тридцати тысячах километров от фрегата.

Войне конец. — Неожиданно подумала Герда. — Видишь планету, Дайл? Здесь тебя создали. Это Земля — Вечный Город, как ее называют.

Он хотел спросить, почему планету называют «городом», но не успел, — пришел приказ на включение двигателей, и Дайл ощутил резкую нехватку вычислительных ресурсов: полуавтоматические системы находились под его контролем, он должен был выполнить сотни операций, чтобы штурмовик (для которого не нашлось соответствующей по размерам стартовой катапульты) самостоятельно вышел в космос.

Герда лишь контролировала его действия, отдавая общие приказы; она вмешивалась в работу автоматики только в случаях, когда ей казалось, что искусственный интеллект принимает неверное решение.

О том, что им (Дайл всегда думал о себе и о пилоте, во множественном числе) предстоит принять участие в крупномасштабной операции, искусственный интеллект понял сразу: показания датчиков свидетельствовали, что в зоне максимального охвата сканирующих систем ведут бой несколько сот крупных космических кораблей.

Битва за Землю, финальный аккорд затянувшейся на три десятилетия войны…

Дайл ощущал напряжение Герды, ее обрывочные мысли то и дело пробивали экранирующие поля защитного устройства, которое автоматически включилось, как только поступил приказ на старт.

Она волновалась, но сегодня ею владел не губительный азарт боя, а нечто, прямо противоположное: она явно не хотела рисковать, стремясь (по крайней мере, мысленно) приложить все усилия, чтобы выжить среди финального столкновения космических флотов.

Дайл впервые мог ощущать подобное состояние пилота. Герда, обычно замкнутая, не могла контролировать подсознательного стремления не только победить, но и выжить, чтобы увидеть, как наступит конец вселенскому безумию Галактической войны.

Кибернетическая система штурмовика ловила ее мысли, начиная воспринимать новые для себя чувства, — в разуме Герды то и дело мелькали обрывочные, полуосознанные образы, она, находясь в тяжелейшем напряжении перед последним, решающим боем, фактически не контролировала внутренние порывы: на волю в эти мгновенья вырывались самые ужасные воспоминания прошлого и сокровенные мечты о прекрасном… Дайл не только ловил мимолетные видения — он запоминал образы, как и связанные с ними эмоции.

Его нейросети, наконец, начали получать адекватную их структуре информацию, пока не обрабатывая, а лишь запоминая ее.

Все это спрессовывалось в краткие мгновенья, пока штурмовик покидал борт выпустившего его фрегата через огромный вакуум-створ.