Алексей Калугин - Кактус

Поскольку здоровяк не обращал на меня внимания, я деликатно постучал по переборке.

Не отрывая взгляда от книги, Коля махнул рукой.

- Проходи.

Я приблизился к капитанскому креслу и достал из кармана мемори-чип со своим назначением.

- Господин капитан…

- Не-не-не! - протестующе замахал рукой Коля. - Я не капитан.

Он захлопнул книжку, положил ее на выдвижную панель пульта управления и посмотрел на меня. Глаза у Коли были васильково-голубы-ми, а взгляд по-детски добрым.

Я машинально глянул на обложку книги. К моему удивлению, это оказался не судовой устав и не каталог нового вооружения, а Гомер.

- А где капитан?

- Понятия не имею, - пожал плечами Коля. - Зачем он тебе?

- У меня назначение, - я показал мемори-чип. - Я ваш новый психолог.

- Ну давай, - протянул раскрытую ладонь Коля.

В этот момент у меня вдруг зародилось сомнение. Кто этот полуголый здоровяк, сидящий в капитанском кресле? Все двери и переборки корабля открыты, значит, на мостик мог пройти любой!

- А вы кто? - осторожно поинтересовался я.

- Вахтенный, - усмехнулся Коля. - Когда нет капитана, выполняю его обязанности. Тебя как зовут?

- Грегори, - я положил мемори-чип на протянутую ладонь.

- А меня Коля, - здоровяк выдвинул из-под консоли небольшой ящичек, вроде комодного, и, даже не взглянув, кинул в него мемори-чип с моим назначением. - Добро пожаловать на «Пеликан», Грегори. Твоя каюта восемнадцатая.

Вот так я стал членом экипажа «Пеликана».

Позже я, конечно, был представлен капитану Свенсону и остальным членам команды, но главным человеком на корабле для меня так и остался второй пилот Жданов. Коля был почти на десять лет старше меня, а его жизненный опыт так и вовсе не шел ни в какое сравнение с тем, что успел повидать недавний выпускник, поэтому сложившиесяя между нами отношения нельзя было назвать в полной мере дружескими. Скорее, я искал в Коле наставника, а он почему-то решил мне покровительствовать. Может быть, потому, что я всегда имел при себе Гомера, только не в бумажной, а в электронной версии.

Первый и, пожалуй, самый главный урок Коля преподал мне, прежде чем «Пеликан» покинул Эко-5. Сдав вахту, Жданов пригласил меня прогуляться по станции. Мы заглянули в кафе, где, по заверениям Жданова, изумительно готовили крылышки по-мексикански.

Крылышки и в самом деле оказались отменными, сочными и острыми, поэтому следом за первой мы заказали вторую порцию, за которой я признался Коле, что прежде мне не приходилось иметь дела с мертвецами, я даже не видел их вблизи, а потому испытываю понятное сомнение по поводу работы в команде.

- Не тушуйся, мертвецы - не твоя забота. Ты ж психолог, тебе живые достанутся, - Коля кинул обглоданную косточку в пустую тарелку. - Хотя, честно говоря, я бы предпочел мертвецов.

Столь неожиданное заявление второго пилота повергло меня в недоумение. Когда меня приглашали на работу, то подробно описали круг обязанностей, и, признаться, я не увидел в том никаких факторов риска или подводных камней. Напротив, мне казалось, что полетав год-другой на «Пеликане», я получу хороший опыт и подберу материал для диссертации. Ремиссия пациентов с пограничными состояниями психики была темой моей дипломной работы, получившей хорошие отзывы, и я собирался переработать ее в диссертацию. Взглянув на меня, Коля улыбнулся.

- Да не тревожься, это я так… Просто к слову пришлось. Ничего себе - к слову!

Я начал быстро сопоставлять известные мне факты.

- А что случилось с психологом, летавшим с вами прежде?

- Ничего, - Коля покачал головой и глотнул пива. Видно, взгляд у меня был недоверчивый, потому что он счел нужным добавить: - Действительно, ничего. Он просто подал рапорт об увольнении… Всего полгода до пенсии оставалось.

- Так, значит, была все же какая-то причина?

- Ну, какая причина… - Коля помахал зажаренным крылышком и посмотрел на него, как будто хотел убедиться, что оно не улетит. - Скорее, повод. Хотя другой бы на его месте…

Не закончив фразу, Коля принялся старательно обрабатывать крылышко зубами.

Я ждал продолжения.

- Знаешь, что я тебе скажу, Грег, - Коля положил недоеденное крылышко на край тарелки. - Главное в нашей работе, а в твоей особенно, не принимать происходящее близко к сердцу. Иначе свихнуться можно. Это просто работа, и все. Понял?

- Понял, - не очень уверенно кивнул я.

- Не понял, - усмехнулся Коля. - Тогда слушай: расскажу тебе о твоем предшественнике.

Он помолчал и начал: