ДЭВИД НОРДЛИ - В пещерах Миранды

- Вот он. О боже, надеюсь, это сработает.

- Отлично, - ответила Рэнди. - Все сразу. Хватайте. Тащите.

Я уперся в пол шипованными ботинками и потянул изо всех сил. Никакого результата.

- Черт! - пробормотала Рэнди.

- Воспользуйтесь роботом, я замерзаю, - плакала Кэти.

- Дорогая, - буркнул Нихил, - она и пользуется роботом. Она же сама не робот.

Я сам начал мерзнуть. Пальцы шевелились, но я не мог согнуть колени, так что дело было в икрах. «Если бы я только мог пошевелить ими, - думал я, - если бы только я мог встать». Разумеется, все дело в этом.

- Рэнди, - окликнул я. - А что если Кэти схватится за канат руками, встанет на Сэма и упрется ногами? Может быть, это поможет?

Она ответила немедленно:

- Угу. Сэм, ты можешь, гм, подвинуться под ноги Кэти и… э… укрепиться?

- Ты имеешь в виду стать под ней или сзади, чтобы она могла отталкиваться от меня ногами?

- Сзади, Сэм. Э-э… - Рэнди снова не могла найти слов,- э… ну смоделируй, как она вращается, чтобы ноги оказались внизу, и ты поймешь, что я имею в виду, ну… э… представь себе.

- Да… я могу это представить. Да, я это сделаю, но Кэти не может согнуть колени.

- Поняла, Сэм. Ей и не нужно сильно сгибать. Ну что, Кэти, ты поняла?

- Д-да, Рэнди. - Несколько секунд царапания, затем: - Все, я поставила ноги на Сэма.

- Тогда попробуем. Тяните на счет три. Раз, два, три.

На этот раз мы все немного продвинулись вперед, но не сильно. И все же это было уже что-то по сравнению с тем, сколько мы прошли за последние полчаса.

- Давайте еще.

Я почувствовал, что Рэнди подбирает провисший канат.

- Раз, два, три.

И мы вылетели, словно пробка из бутылки.

В течение следующего часа мы проползли на животе что-то около ста десяти метров. Затем Рэнди отколола последний кусок, загораживавший нам дорогу, и ахнула.

Я измучен и ужасно устал, и я не в силах описать словами чувства, которые нахлынули на меня, когда я выполз из узкой трещины, словно из горизонтального дымохода, на наклонный, усыпанный гравием край первой большой пещеры. Я невольно застонал: переход от клаустрофобии к открытому пространству был слишком резким. Внезапно перед нами возникла эта невообразимая пустая полость, стены тонули в адской тьме, которая поглощала свет наших фонарей, не давая ни единого отблеска.

По моему дисплею побежали красные цифры, сообщавшие, как далеко мне падать - около шестисот метров, как долго я буду падать - чуть больше двух минут; и с какой скоростью я буду падать - почти десять метров в секунду. Скорость эта была смертельной в отсутствие сопротивления воздуха: представьте себе олимпийского чемпиона в беге на стометровую дистанцию, который на полном ходу врезается в кирпичную стену. Я отшатнулся от края слишком поспешно и потерял равновесие в ничтожной гравитации Миранды.

Медленно осознавая свое отчаянное положение, я подпрыгнул; я не мог достать ботинками до поверхности, не мог дотянуться до нее руками. «Спокойно, - сказал я себе, - сможешь оттолкнуться и полетишь в сторону стенки пещеры, когда приблизишься к обрыву в следующий раз». Я подождал, пока не начал медленно опускаться вниз, и попытался дотянуться до обрыва рукой, но меня увлекало не только вниз, но и прочь от него. Взглянув на обрыв, я понял, что не смогу дотянуться до него. Я ничего не мог предпринять, чтобы спасти себя, - мой реактивный пистолет остался в багаже. В мозгу пронеслась картина - Хитрый Койот [3]машет лапами в воздухе, пытаясь зацепиться за уступ, и я невольно попытался поплыть в вакууме. Это несправедливо; по крайней мере, у койота был воздух.

Я парил над уступом, и цифры на дисплее снова стали красными. Я впал в отчаяние, мне было не до стеснения, и я, открыв рот, издал какое-то гортанное мычание. Я снова втянул воздух, но, прежде чем я успел что-то прокаркать, Кэти схватила меня за руку и прицепила к моему поясу канат. Она слегка пожала мне руку, когда я, надежно удерживаемый крюком, прижался спиной к скале и постарался отползти от края как можно дальше. Меня трясло. Слишком, это уже слишком.

Я совершенно изменил свое мнение о Кэти. Надо судить о человеке по тому, сколько он прошел, а не по тому, как он это сделал. Сэм сообщил, что пещера тянется на двадцать семь километров и круто уходит вниз. Наш уступ находился на вершине шестисотметрового обрыва. Мы предусмотрительно разбили лагерь на уступе, с легким сердцем укрылись в палатках, закрепленных крючьями, и молча поглотили двойные порции пищи, ни на минуту не забывая об огромной подземной пещере, которая простиралась на многие километры за тонкими стенками нашего искусственного укрытия.