Гарри Тертлдав - Земная хватка

Отсутствие плоти вокруг глаз К’Седа лишало его взгляд всяких эмоций. Но Дженнифер решила, что К’Сед посмотрел на Гринберга довольно злобно.

— А ваш корабль? — спросил принц. — Какую отговорку вы придумаете теперь?

— На борту есть оружие, — согласился Конев.

К’Сед вновь издал свистящий звук, на этот раз означавший что-то вроде «наконец-то-мы-что-нибудь-получим» и выдававший крайнюю степень нетерпения.

Конев — офицер, отвечавший за вооружение во время полета, продолжил:

— Оружие, которым оснащен корабль, к несчастью, функционирует только в космосе, где нет воздуха.

— Нет воздуха? Воздух есть повсюду, — возразил К’Сед.

Развитие астрономии на Т’Каи находилось примерно на уровне Птолемея. Местные жители поверили людям, когда те сказали, что прибыли из потустороннего мира. Слишком уж необычны были и внешний облик пришельцев, и их товары.

Однако еще не все вовлеченные в беседу высказались.

— Я думаю, все мы неправильно подходим к этой проблеме, — неожиданно раздался голос Дженнифер.

Ее спутники с удивлением посмотрели на нее. Молчание на протяжении всей беседы до этого момента полностью соответствовало характеру Дженнифер. И не только потому, что ей было двадцать два и она была новичком. Будь она даже вдвое старше и будь она капитаном корабля — не то чтобы ей когда-либо хотелось им стать, — она вела бы себя точно так же.

— Объясни, — поторапливал Гринберг, по-своему понявший причину ее молчания. В отличие от остальных она ничем не управляла на корабле, — что ты заметила из упущенного нами?

Кровь прилила к лицу девушки, однако она молчала. Гринберг недовольно проворчал:

— Ну давай. Его высочество не интересуют твои прелести. Не заставляй его ждать.

— Извините, капитан, — ответила девушка, еще больше заливаясь краской смущения. Не ее вина, что она родилась блондинкой, к тому же хорошенькой. Она скорее сожалела об этом, так как часто окружающие не принимали ее всерьез. Но Гринберг был прав, для обитателей Т’Каи она была такой же ужасной и чуждой им, как и остальные мягкотелые. Свирепый взгляд капитана заставил ее заговорить.

— Реально мы мало что можем противопоставить м’сакам, не так ли? — Голос ее был тихим, с придыханием, его едва хватило для работы переводчика.

— Мы этого не знаем, — ответил Б’Ром, не соизволив повернуть к Дженнифер хотя бы один говорящий глаз. — Вы, мягкотелые, утверждаете это, но мы этого не знаем.

После того как визирь столь бесцеремонно прервал ее, Дженнифер потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Наконец она произнесла:

— Может быть, и м’саки сомневаются, так ли мы безвредны, как кажется?

Шестнадцать говорящих глаз внезапно расширились до своей предельной величины. Шестнадцать жутких глаз сверлили Дженнифер. Замолчав, она бросила взгляд на Гринберга, ища у него поддержки. Он ободряюще кивнул:

— Думаю, тебе удалось завладеть их вниманием.

Капитан имел свойство высказываться сдержанно.

— Но что мне сказать им? — спросила девушка.

— Понятия не имею, — ответил Гринберг. — Как ты думаешь, хорошо бы мы смотрелись, причудливо раскрашенные, с достаточным количеством искусственных лап и зубов, в роли четырех ф’ноев !

Ф’ной, выглядевший как неправдоподобная помесь тигра и рака, был самым ужасным хищником во всей округе.

— Ты смеешься надо мной! — воскликнула Дженнифер. У кого-то эти слова могли прозвучать вызывающе. Но вместо жесткости, которую постаралась придать своему голосу Дженнифер, в ее словах прозвучало лишь огорчение.

Мария Вассилис попыталась спасти положение.

— Мы все еще недостаточно хорошо знаем ваших противников — варваров, — напомнила она принцу и его свите. — Вы должны будете проконсультировать нас, как нам выступить наилучшим образом, чтобы вселить ужас в ваших врагов.

— Возможно, будет достаточно одного лишь вида вашего корабля, — с надеждой в голосе проговорил К’Сед. — Я не думаю, что кто-либо из мягкотелых торговал непосредственно с м’саками.

— Зачем им это? — заметила Д’Кар, другая жена принца, сопроводив свои слова звуками, которые переводчик передал как презрительное фырканье. Ее «ноги» были украшены золотыми лентами, а на панцире кокетливо переливались два ряда желтых гранатов. — М’саки — низкие негодяи и, конечно же, ничего стоящего для обмена предложить не могут.

— Позвольте им доесть пирог, — процитировал Конев. Точный перевод этих слов не имел значения, он все равно не смог бы передать скрытый смысл.