Тогда спаси меня... (СИ)

Я тоже плакала, прислонившись к коробке шлюзовой двери коридора. Зенон обнял меня сзади и успокаивающе гладил по голове. Я видела, как скудная слеза скатилась с глаз Иеракса. Кто знает, может, он думал о своей Ули?

Потом я прогнала в памяти тягомотные и неприятные часы переговоров.

Конечно, самое главное решилось — Союз Разумных Планет заключил с императором Акии соглашение. Во-первых, ради пущей уверенности и доверия, Януарий (и это было очень удивительно для меня) согласился ввести Акию в состав СРП (правда, в этом договоре было много оговорок и условий). Во-вторых, было заключено соглашение о делении Эхрацеи и назначен по этому поводу Комитет, в состав которого входили поровну представители двух рас — лалланов и херонцев. Со стороны херонцев проект возглавили Збишек и Зенон, как главные представители Акии. А со стороны лалланов — Нихнерон и еще один лаллан. Кстати, после нападения на делегацию, друг Зенона изъявил желание вернуться в ряды лалланов, сказав наедине тому, что таким образом будет достигнуто честное сотрудничество между новыми союзниками. Возвращение племянника Канцлер Нехаршон принял с большим одобрением.

В общем, мир между Акией и Союзом был достигнут и утвержден в письменной форме. Ура!

Далее я подумала о лежавших за дверью смотровой палубы каргах. Они стали моими неизменными телохранителями, как бы я от них не отмахивалась. Даже императору пришлось признать, что Рут не может теперь следовать за ним. К слову, оказалось, что оружие, которое использовал Луций при нападении, было не оглушающим, а смертоносным. Он не собирался никого брать в плен. Да только он не учел, что присутствие любого карга при применении любого энергетического оружия нивелирует его воздействие в зоне поражения до минимума. Так что поражающий импульс стал лишь оглушающим. Этот фактор не мог быть не признан всеми членами двух делегаций. А когда я заявила, что карги разумны, Януарий был вынужден это признать при многочисленных свидетелях. Поэтому в одном из пунктов договора с Союзом, представители Акии сообщили о своем соглашении признать всех каргов на территории империи разумными и присвоить им статус расы. Следовательно, все, что когда-либо было связано с этими существами, должно быть изменено в соответствии с их новым статусом. И, кстати, теперь их новое название было ронерами, как они себя и называли.

В согласии с этими изменениями, карги, то есть ронеры, переселялись в резервации и всякая охота на них приравнивалась к войне, а удержание их против их воли — рабовладением. Конечно, все эти записанные изменения не скоро будут воплощены в жизнь (на что делалась в договоре поправка), но начало было положено. Это радовало меня от всей души.

Ну, а то, что за мной следовали ронеры по пятам — не могло считаться эксплуатацией, поскольку делали это они по собственному желанию. И по секрету скажу, решающим фактором в таком великом снисхождении к ронерам была благодарность Януария за спасение его жизни.

Интересная особенность ронеров не могла не заинтересовать всех представителей Союза. Иметь на борту подобного невосприимчивого к энергетическому оружию создания и нивелирующего его воздействие — огромное приобретение. Естественно, многие захотели «подружиться» с ними и искали возможности выудить особую информацию об этих созданиях у меня. Да вот только я расценила это, как попытки влияния на свободолюбивых созданий и вмешательство в их права. То, что я заключила с ними некий союз, честно говоря, пугало меня. Ведь я брала на себя большую ответственность за ронеров и становилась частью их стаи. Не многие это могли понять, а поэтому и владеть подобными «пассажирами» и их преданностью тоже не имели права. Я решила этот момент сохранить в секрете.

Теперь, сидя под горячим боком мужа (именно так я называла Зенона в своем сердце), я понимала, что предстояло сделать еще многое. Но знала я и то, что мой путь навсегда связан с его путем. Это я поняла еще в тот день, когда увидела его лежащим на полу без сознания. Потерять его для меня подобно смерти. И для него я тоже важнее жизни.

Я мечтала о настоящей любви еще с детства. И нашла ее. Пусть и не на Земле. Но разве это важно? Ведь главное — он любит меня, а я — его. Больше ничего я от жизни и не просила.

Помню, когда я прибежала в конференц-каюту, где медики работали с пострадавшими членами делегаций, я первым делом бросилась к Зенону. Он еще был без сознания. Сидя над ним, я выплакала все глаза. Астра и Рут ласково терлись все это время об меня, но это мало утешало. Я держала его руку у рта, целовала его пальцы и все повторяла: