Коллин Капп - Ловушка воображения

Бревис расслабился — и тут же турбулентные Тау-образы обступили его со всех сторон в бешеной пляске сменяющих друг друга цветов. Ничего подобного ему даже видеть не приходилось. Не в силах вернуть муаровую полосу, он попытался остаться пассивным наблюдателем, но взбесившийся калейдоскоп образов вихрем закружился перед ним.

В голове начала медленно формироваться мысль, а потом он почувствовал, как его охватывает паника — Бревису показалось, что Дрискол потерял контроль. Спуск продолжался быстро и зашел слишком далеко, они набрали такую скорость, что теперь не смогут остановиться. От бесконечно больших величин они соскользнут в бесконечно малые. Еще немного — и они отправятся в новое бесславное путешествие куда-нибудь в межатомные пространства.

Бревис попытался воздействовать своим разумом на ускользающие образы. Но разница в скоростях самого феномена и его собственных мыслительных процессов не позволила войти в контакт и отбросила назад, ослепив водопадом ярких искр. Его отчаяние стало всепоглощающим.

И снова он решил вступить в сражение! На этот раз его разум сумел удержаться, но для этого ему пришлось приложить такое чудовищное усилие, что он чуть не потерял сознание. Однако психолог выдержал, и вскоре его уже окружали более мягкие и знакомые образы обычного Тау.

Неожиданно наступил стасис, спокойствие, отдых; произошла синхронизация. Он ухватился за образ и постарался не упустить его: розовая панорама Тау-Гамма иллюзии. Похоже, они прибыли на место.

Прошло немало времени, прежде чем Бревис пришел в себя и оценил ситуацию. Интенсивность образа Гамма была довольно низкой, и криптоновая лампа, которую он теперь мог разглядеть, давала достаточно света, чтобы увидеть реальный мир. Бревис с трудом поднялся на ноги и нашел выключатель внутреннего освещения обзорной сферы. Когда загорелся свет, розовое сияние померкло.

Дрискол соскользнул со стула, стоявшего перед лампой, и неподвижно лежал на полу. Бревис с трудом выволок его в коридор. После быстрого осмотра он убедился в том, что пилот жив, но находится в состоянии глубокого шока. Несмотря на то, что Дрисколу требовалась помощь, психолог решил сначала проведать Портера и Граса. Оба еще спали, но Бревис понимал, что они должны проснуться с минуты на минуту.

В тот момент, когда он добрался до своей каюты, на него вдруг навалилось все, что он пережил в обзорной сфере. Увидев в зеркале свое лицо, он был потрясен. На него смотрела смертельно бледная физиономия идиота. А в следующее мгновение он почувствовал, как у него подкосились ноги. Бревис провалился в темноту.

Когда он пришел в себя, рядом был Портер.

— Как ты себя чувствуешь, Эрик?

— Страшная слабость, — ответил психолог.

Портер кивнул.

— Да, тебе крепко досталось. Но твоя идея сработала.

— Нам удалось? — Бревис сел на постели. — Нам удалось вернуться в состояние конгруэнтности с нашей Вселенной?

— Кажется, да. Когда Зигмунд и я проснулись, то обнаружили, что находимся в простом состоянии Гамма. Мы решили рискнуть и перевели корабль из Тау в обычное пространство. И все заработало, как и положено. Мы произвели спектрографирование и при помощи радиотелескопа сумели установить наше нынешнее местоположение.

— Как Пэт перенес все это?

— Отлично. Он пришел в себе гораздо быстрее, чем ты. Сейчас Дрискол в наблюдательной сфере, делает кое-какие вычисления для Зигмунда. Пэт в отличном настроении, ему все это страшно понравилось. Он считает, что мы сможем проделать обратный путь и не потерять конгруэнтность — если не будем связывать нашу временную константу с фиксированным источником.

— С этим я совершенно согласен, — кивнул Бревис. — Проблема с размерами была элементарным примером действия физики Тау. Радиоимпульсы контролировали инструменты и часы. Отсюда и возникало наше восприятие времени. Это время совсем не соответствовало той «личной» Вселенной, в которую мы сами превратились на такой громадной скорости, но мы упорно продолжали считать, что время реально.

Все дело в том, что мы приняли за абсолют временную константу старой Вселенной в пространстве Тау, — продолжал Бревис. — Все остальные физические измерения должны были «приспособиться», чтобы сохранить соотношение между массой и временем. Я думаю, что в данном случае мы можем украсть у Дайпенстрема его термин «ловушка воображения», потому что он идеально подходит для нашего случая. В следующий раз нам просто не следует цепляться за временную константу, и тогда наше время начнет «дрейфовать» вместе с кораблем. Кстати, а как далеко мы улетели?