Олег Дивов: Дотянуть до точки встречи

– Как плохо без интроскопа, – пожаловался он.

– Сдохни, – сказала женщина.

– Я этого не заслужил, – ответил Виктор уверенно. – Я в одном не прав – сейчас нельзя нам обо всем этом говорить. Прости, дорогая.

– Проклятье, как болит рука.

– При ускоренном заживлении всегда так. И вообще, скажи большое спасибо, что я ее тебе не оторвал.

– Дура я, надо было взять отвертку подлиннее. Тогда бы ты сдох.

– А потом ты бы покончила с собой и превратила корабль в летающий склеп? Черта с два. Наш сын будет захоронен в грунте. Все Хейворты захоронены в грунте. Джон был настоящий Хейворт.

– Был…

Виктор опередил ее. Он прыгнул вверх и в сторону, упал на женщину, обхватил правой рукой ее голову, а левой рванул у себя из-под куртки тупорылый пистолет с торчащей из казенника ампулой. Правым локтем и плечом блокировал руку женщины, сжимавшую резак. Чуть не потерял сознание от боли, взвыл, сорвался на крик и, когда лезвие вошло-таки ему под лопатку, ничего особенного не почувствовал. Ему и так было хуже некуда. Уткнув ствол пистолета женщине в шею, Виктор несколько раз нажал на спуск.

Хейворт Фрейт Лтд., свободная лицензия, грузовые перевозки.

Класс:дальний транспорт, тип:буксир-толкач.

Отметка о повреждениях. Ходовая часть:значительно.

Отметка о повреждениях. Коммуникации:значительно.

Отметка о повреждениях. Жилая зона:незначительно.

Отметка о невосполнимых потерях:Джон Хейворт, пассажир.

Виктор обессиленно сполз на пол, выронил пистолет, схватился за голову и зашипел. Его мутило.

Женщина обмякла в кресле. Она спала.

– Кэ-э-ти, су-ука… Зачем, ну, зачем?! Милая, как же мы теперь будем с тобой…

– Хейворт, что у вас происходит?!

Виктор неловко изогнулся, завел руку за спину и пощупал у себя под лопаткой. Там оказалась дырка, но не страшная. Резак вошел в тело на четверть дюйма от силы. Повезло. Не успей он среагировать, Кэти ударила бы мужа прямо в сердце.

Наверное, он спровоцировал ее этим разговором.

Наверное, он нарочно так себя вел.

Очень трудно просто взять и хладнокровно обездвижить любимого человека. Даже потерявшего рассудок. Особенно когда прожил с ним счастливо пятнадцать лет, прошел рука об руку через всё, что только может случиться в космосе.

До последней секунды надеешься: это всего лишь кошмар, сейчас ты проснешься, и все будет хорошо.

Это знают те, кто действительно любил.

– Капитан Хейворт!

– Да! – крикнул Виктор. – Да! У нас нештатная ситуация.

– Мы уже в курсе, заказчик сообщил. Хейворт, я передаю вам искренние соболезнования от имени всей колонии. Ваш сын навечно занесен в списки… и все такое, ну, вы понимаете. Виктор, давайте без протокола, по-мужски: что там у вас? Полная жопа или все-таки шансы есть?

– Позвоните через полчаса, а? – попросил Виктор. – Мне нужно быстро уложить жену баиньки и перевязать очередную свою рану. И еще выбить дерьмо из андроида, который перепутал меня с тараканом и пытается задавить.

– Ну, дела… Безусловно, Виктор. Безусловно.

– Полная жопа, – сказал Виктор, когда абонент отключился. – И шансов нет. Сброшу камень, чтоб вы сдохли.

«Хейворт Фрейт» получала шесть процентов. «Камень» – на самом деле солидный астероид, – который они толкали в порт назначения, проходил по спецификации как «руда». Но это была такая руда, что заказчик мигом выплатил аванс, и на свои комиссионные Виктор тут же приобрел кусок земли. Кусок Земли. Самое дорогое, что только есть в обжитой людьми зоне Вселенной. Акр.

Виктор тогда действовал мгновенно, деньги задержались на счете от силы минуту. Он даже не спросил жену, согласна ли она. Знал, что согласна. Недвижимость на Земле автоматически давала гражданство метрополии Хейвортам и их потомкам. Теперь они могли вернуться, хотя бы формально, на старую родину, туда, откуда их пращуры ушли много веков назад. Это было не только престижно, это давало семье ощущение невероятно прочных корней, устраняло лакуну в истории рода. Совершая покупку, Виктор думал в первую очередь о будущих Хейвортах.

С «камнем» им повезло, конечно. Им потом не повезло.

Толкач возвращался домой налегке. Любой порожний рейс – неудача, поэтому настроение было так себе, и разговоры шли только об одном – не пора ли остепениться. Корабль в ближайшие год-два еще удавалось сбыть за приличную сумму, потом толкач переходил в категорию морально устаревших. И главное, подошло время Кэтрин. Сорок лет – если нет денег как следует пролечиться, значит, либо сейчас рожать, либо никогда. Виктор подумал-подумал и внутренне смирился с тем, что они осядут «внизу». Он не был фанатичным астронавтом. Он, конечно, любил свою работу, но жену, пожалуй, любил больше.