Николай Романов - Гвардеец

Долма и в самом деле оказалась вполне съедобной. И даже вкусной. Она отдаленно напоминала голубцы, вот только завернут был фарш вовсе не в капустные листья. Спросить, что это за растение, Осетр постеснялся. Позже справимся через информаторий…

Яна уписывала лобио так, что за ушами трещало. О блинах она, похоже, давно и думать забыла.

– Вы мне так и не ответили, – сказала она, покончив с обедом, – пойдете фильм смотреть?

– А что нам покажут?

– «Брань и свет». Знаете?

Осетр кивнул.

В «Брани» рассказывалось о гипотетической войне, начавшейся с вероломного нападения Фрагербритского Союза на родную Империю и направленной на аннексию центрального куска Третьего галактического рукава с парой сотен обитаемых миров. Описание битв между армадами рейдеров императора Наполеона XXV и росскими линкорами захватывало читательское внимание в цепкие лапы безудержного интереса, а если учесть, что в «Брани» была еще и прекрасно выписанная любовная линия между звездным пехотинцем Никитой Болконским и «графинечкой» Людмилой Ростовой, то роман имел обширный успех не только у мужской части Росской Империи. И неудивительно, что киношники пожелали создать собственную версию модного произведения современной литературы.

В школе «Брань и свет» показали в первую же неделю после премьеры, но Осетр был не прочь посмотреть картину еще раз. Тем более что Людмилин брат Андрей Ростов, героически отдавший жизнь за освобождение звездной системы ОГК 336564, был «росомахой»…

– Душа моя, я полагаю, что офицер вряд ли склонен смотреть такие глупости. – Мегера вновь поедала Яну недовольным взглядом.

– Отчего же? С удовольствием бы посмотрел!

– Вот! – Похоже было, что Яна с трудом удержалась от того, чтобы не показать няне язык. – Так присоединяйтесь к нам, Остромир…

«А почему бы и нет? – подумал Осетр. – Почему бы и не провести отпуск в компании молодой симпатичной девушки. Тем более что, находясь рядом с няней, она никак не будет скомпрометирована присутствием будущего „росомахи“. Даже если мы будем ходить гоголем друг перед другом. В купальных костюмах.…»

– С удовольствием присоединюсь!

Когда закончились титры и видеопласт дематериализовался, Яна сказала:

– Вот ведь как странно! Почему кинокартина чаще всего оказывается хуже романа-первоисточника? Разве это герои? Сплошные штампы! Если Людмила, то обязательно секс-бомба, а «росомаха» – непременно медведь с квадратными плечами.

На лице девушки было нарисовано откровенное желание поспорить.

Осетр пожал плечами – у него не было своего мнения, потому что он никогда не задумывался над этим вопросом. Жизнь «росомахи»-кадета занята несколько другими проблемами, среди которых чтение романов и просмотр кинокартин занимают далеко не первое место. Тем не менее желание Яны оказалось небезответным – няня Аня считала, что «Брань и свет» в киношном исполнении ничуть не хуже литературного оригинала, и по этому поводу у мегеры произошла короткая словесная перепалка с воспитанницей, завершившаяся, впрочем, вничью, как всегда и происходит в подобных спорах.

На спорщиц оглядывались – они покидали демонстрационный зал в толпе, потому что среди пассажиров «Дорадо» оказалось немалое количество желающих насладиться «Бранью». Все это общество явно состояло из богатых людей, что и не удивительно, ибо на модные курорты Дивноморья какой-нибудь наладчик роботов-садовников, с его доходами, не выберется никогда. И вообще никогда не покинет пределы родного мира, если только на его планетку не нападет вооруженный до последней палубы капер, промышляющий продажей пленных, захваченных в пиратском рейде. Подпольные рабовладельческие рынки, расположенные в приграничных секторах галактических государств, могли поглотить немалое количество несчастных…

Судя по всему чужие взгляды и стали той струей воды, что погасила разгорающийся спор – все-таки Яна была не совсем безголовой девицей, чтобы долго привлекать к себе такое людское внимание.

Сразу после обеда Осетр ощущал в разговоре с нею некоторое неудобство, поскольку не привык к праздным разговорам с молодыми девицами, но постепенно освоился и по ходу фильма то и дело шепотом успокаивал соседку, когда ее пугало происходящее на видеопласте. Мегера, правда, собралась поначалу сесть между молодыми людьми, но Яна и слушать ее не стала. Рыжая была схвачена, скручена и усажена между подопечной и неким толстяком, от которого густо пахло одеколоном.