Ларри Нивен - Женщина в кратере Дель Рей

Сказка сказок.

— Я нахожусь на краю кратера Дель Рей, защищенный шриви-щитом, и наблюдаю за вами через телескопический объектив.

Гекати закрыла лицо, чтобы подавить смех.

— У меня нет времени на дурацкие россказни, — отозвался Шриви.

— А я думаю, есть. Через несколько минут вам предстоит столкнуться с радиацией, и вы погибнете. Так и будет, если вы вздумали отправиться туда самолично. Передвижной шриви-щит у вас с собой? 29-я модель или 27-я? Экспериментальный образец, который почти работает? Могу поклясться, что вы дожидаетесь 29-го.

Сопение не утихало.

— Если вы взяли ранний экспериментальный образец шриви-щита, мы это установим. Эти щиты появились до вашего выхода в отставку, и, чтобы получить такой щит, вам необходим был кто-то, кто принес бы его вам и погрузил в челнок.

Сопение. Результат тяжелых физических упражнений: бегун на дорожке или тот же бегун, преодолевающий пересеченную местность с тяжело груженной тележкой. Он твердо решил добиться своего.

— Вы вышли в отставку и потеряли связь с системой, Шриви. Вы уже были далеки от руководства, когда «Гелиос Один» направил в Дель Рей свои манипуляторы, шериф Бауэр-Стенсон спросила вашу мисс Котани, нельзя ли на время одолжить ваш новый прототип — о последнем вы узнали только через несколько часов.

— Где она? — спросил Шриви.

Сопение усилилось.

— Шриви, я знаю, что банка органов вы не боитесь, — сказал я. — То, чем вы располагаете, не примет ни один госпиталь. Так что перейдем к вашей истории.

— Нет, теперь я расскажу вам историю, обер-лейтенант и… шериф. Это история о двух блестящих экспериментаторах. У одной не было представления о том, что такое деньги, поэтому ее коллеге приходилось больше разбираться со счетами, чем заниматься проектом. Мы были влюблены, но влюблены и в идею.

Его дыхание начало успокаиваться.

— Теорию мы создали вместе. Теория была мне понятна, но прототипы неизменно горели и взрывались. Однако всякий раз, когда что-то сгорало и взрывалось, Валери знала, в чем дело и как это исправить. Настраивала источник питания. Регулировала схемы. Я не мог за ней угнаться. Я знал только, что у нас заканчиваются деньги.

И вот однажды у нас получилось. Щит работал. Валери клялась и божилась, что щит работает. Мы тщательно подготовились. Последние две марки я истратил на видеопленку. На камеру. На запасные аккумуляторы. Щит — мы называли его «максивал» — потреблял такую мощность, словно завтра не наступит никогда.

Мы отправились в кратер Дель Рей. Это была идея Валери. Чтобы там испытать устройство и записать результаты опытов. Всякий, кто увидит, как Валери танцует посреди кратера Дель Рей, осыплет нас мешками золота на финансирование исследований.

— Гил, он сдался.

Слишком быстро. Внезапно я понял, что дыхание совершенно успокоилось. Шриви выбрался из модели двадцать какой-то и уселся в пыль. Возможно, его щит работал, а может быть, и выключился. И Шриви махнул на все рукой.

— Шриви, скажите — у вас что-то пошло не так?

— Она вошла в кратер с прототипом. Просто вошла, повернулась в поле щита, встала перед камерой, выполнила несколько гимнастических упражнений, и все это время ее лицо сияло — я видел ее сквозь стекло шлема-пузыря. Она была прекрасна. Потом Валери взглянула на датчики и закричала. Я тоже увидел, что случилось — у меня была своя панель; мощность поля медленно падала.

Она закричала: «Господи, щит сейчас выключится!»

И бросилась бежать. «Надеюсь, я успею добежать до утеса! Вызови лемми из центрального госпиталя в Копернике!»

— Она бежала со щитом? Щит чересчур тяжелый.

— И откуда вы все знаете?

— Гил, — подала голос Гекати, — все это время он висел над кратером.

Я кивнул в ответ.

— Знаете, чего мы не можем понять? — сказал я Шриви. — Вы направили выхлоп дюз внутрь кратера и что-то там стерли — что это было? Как я понимаю, генератор щита был велик. Наверняка щит был установлен на какую-то тележку, которую Райн толкала перед собой. От тележки, думаю, тянулся сверхпроводящий кабель. А источник энергии остался у вас.

— Точно. Когда Валери побежала к краю кратера, то бросила щит. Если бы она попала в больницу, все копы Луны посчитали бы своим долгом покопаться в неисправном щите. Врачи тоже захотели бы узнать, воздействию какого поля она подверглась. У нас не было патента, не было никаких заявок. Никто не поверил бы, что у нас есть щит, который светился вокруг Валери, там, в кратере, в темноте, а если кто и поверил бы, то раструбил бы об этом щите в дневных новостях.