Нейл Смит - Приключения Лэндо Калриссиана 3 - Ландо Калриссиан и Звездная пещера ТонБока

Постойте-ка! В пустоте плавало что-то еще! Вдалеке под его брюхом нечто пульсировало энергией и жизнью. Он чувствовал, что новоявленная сущность мала, но от нее исходила сила, а значит, где-то поблизости было питание.

И тогда он совершил еще один нехарактерный для своего вида поступок: нырнул за объектом. Лехесу не был хищником, но также не был он и травоядным. Подобное разделение вообще не имело смысла: освафт ели все, что находили съедобным, прочее оставляли в покое. Они не знали ни единой другой разумной расы, и все мироздание было к их услугам для выбора подходящего блюда. Лехесу надеялся по крайней мере найти, чем питалась неизвестная штука. Понимал что и она может посчитать его противником, а сил для борьбы осталось мало. Но надежды выжить по-другому было даже меньше, чем сил.

Вниз и вниз. Вот она, штуковина — крошка размером в десять раз меньше него, но, он чувствовал, куда сильнее и лучше защищенная. Она напомнила ему маленьких панцирных, которые мельтешили в спокойных течениях ТонБоки. Какие они были вкусные…

Вблизи оказалось, что неизвестная штука не так уж сильно отличается формой от него самого. Если взять за основу вектор ее движения, в длину она была больше, чем в ширину, округлая. Как и у Лехесу, на передней части у нее было два выступа, хотя непонятно, были ли они, как у него, сенсорными усами. Чувства молодого освафта не ограничивались лишь прямыми линиями. Он «видел», что на брюхе у существа не было манипуляторов, тогда как у него были сотни. Зато у противника часть поверхности, похоже, была способна открываться. Наверное, в этих местах находились щупальца, которые сейчас были втянуты в утробу. Он мог припомнить организмы, которые…

Шокированный Лехесу отскочил. Сейчас он оказался достаточно близко, чтобы отметить громадную разницу между собой и неизвестным созданием. Разницу, которая привела его в ужас — тварь была непрозрачна, как труп! Его народ, умирая, терял прозрачность и оставался непроницаемым для зрения вплоть до превращения в прах, из которого рождается всякая жизнь. Эта штука казалась мертвой, но двигалась уверенно и целенаправленно. Среди освафт находились такие, кто… но Лехесу не был суеверен. Мысленно фыркнув, он отверг глупые идеи. Почти.

Его поджидал еще один сюрприз. Приблизившись еще — любой из его расы тут же заявил бы, что Лехесу неисправимо безумен, — он обнаружил, что штуковина делает попытки начать разговор. ТонБока была большой, а ее население многочисленным, но не настолько, чтобы смогли развиться несколько языков. В домашних пределах освафт были быстры и выносливы для дальних путешествий. И могли разговаривать на расстояниях, которые для других рас показались бы невероятными. И вот теперь Лехесу почувствовал зуд коммуникации, расшифровать которую не мог впервые в жизни. Он выдал трансляцию сигнала с приятными пожеланиями и стал ждать ответа. Ему вернули его же послание. Он повторил первое приветствие, которое получил от панцирной штуки.

Теперь оба знали, что являются разумными организмами. Но на большее средств коммуникации не хватало. «Собеседник» начал считать, что, по мнению Лехесу, было глупо — разумеется, он умеет тоже считать, коль скоро он разумен. Поднапрягшись, он создал визуальный образ, передающий изображение реальности, а не идею. Не придумав ничего другого, он сделал картинку из того, что видел в тот момент перед собой и отправил нежданному собеседнику. Последовала долгая пауза. Лехесу почувствовал легкое удовольствие, что он смог удивить штуку, а не наоборот. И тут же получил послание с изображением его самого. Отлично! Теперь он мог передать суть собственного плачевного положения и, возможно, обрести помощь. Хотя бы пусть отбуксирует его в ближайшие питательные потоки.

Он взял за основу присланное изображение и начал изменять его, показывая, как постепенно становится непрозрачным и вялым, теряет вес. Наконец, чтобы не останавливаться на полпути, он показал, как растворяется и молекулы его тела разлетаются во все стороны. Он странно чувствовал себя, воображая все это, но ощущал необходимость этого. Закончив с первым рядом, он снова взял картинку себя, но на этот раз вообразил, как радостно кормится в богатых пропитанием течениях ТонБоки. Показал, что становится сильнее, здоровее, более гладким и прозрачным. Он придумал, что становится громадным Старшим. Впрочем, от этого почему-то стало даже хуже, чем от представления собственной смерти, хотя он не смог определить, стало плохо от воображаемого пиршества после голода или от душных уз тихой жизни.