Леон Арсеналь: Мертвая Точка Вселенной

— Прекрасно. — Арога с наслаждением затянулся своей вечной сигаретой. — Может, тогда нам удастся сгонять пару партий в какую-нибудь настольную игру.

Суперкарго кивнул на прощание и отключился.

Должно быть, капитан «Мильг Мерайн» был заядлым курильщиком и страстным поклонником тех игр, которые требуют от участника одновременно везения и мастерства.

Затушив окурок, Гаратан вышел из каюты.

Система переходов в виде туннелей, где царила невесомость, пронизывала весь корабль, как будто сеть искусственных вен. Суперкарго неспешно плыл по коридору без определенной цели, проверяя показания датчиков в те моменты, когда лампы вспыхивали белым или фиолетовым светом.

В одном из туннелей висевший между полом и потолком механик, вооружившись визором, возился с каким-то массивным агрегатом, явно пытаясь устранить одну из многочисленных аварий, вызванных прыжком в Мертвую Точку.

Гаратан медленно подплыл к нему:

— Как поживает эта штука?

— Как поживает? Мы можем остаться без воздуха в любой момент. Аварийные системы дышат на ладан — они ведь не предназначены для длительной работы.

Гаратан молча кивнул, и механик больше не произнес ни слова. Вдруг сильный удар сотряс стены туннеля. Тяжелый грохот, удаляясь, понесся по металлической обшивке корабля.

— Вот черт!.. Что это было? — Механик вздрогнул так, что перевернулся в воздухе вверх ногами.

Приложив палец к губам, суперкарго попросил его помолчать, потом, оттолкнувшись ногами от пола, взмыл вверх, вцепился в потолочную переборку и приложился ухом к металлу. Они долго пробыли в этом положении: один — медленно вращаясь вокруг своей оси в голубоватом полумраке коридора, другой — прилипнув, словно некое паразитическое растение, к арочному своду коридора. Оба ждали, что звук повторится, но этого не произошло.

Наконец Гаратан отцепился от потолка и плавно опустился на пол.

— Ничего не слышно. Наверное, какой-то обломок задел корпус.

— Наверное.

Гаратан опасливо покосился на переборки. Из-за неудачного прыжка через гиперпространство в каркасе корабля возникли опасные повреждения, и суперкарго постоянно совершал обход отсеков, опасаясь, что в любой момент какая-нибудь секция корпуса не выдержит нагрузки.

Он повернулся к механику:

— Пойду в рубку. Думаю, старик уже там.

— Наверняка. А я тут еще повожусь: может, удастся что-нибудь исправить.

— Если этот грохот повторится, сообщи мне.

— Конечно.

Капитан сидел в темной рубке, держал в руке чашку с горячим кофе и неотрывно смотрел на экраны. Гаратан остановился, чтобы зрение адаптировалось к темноте. Капитан не шевелился. Тихо шелестела вентиляция, и на мониторах пульсировали огни ада и корабли, парящие в пустоте космоса.

Наконец капитан заметил присутствие своего помощника. Вяло ткнул рукой в один из настенных экранов, и суперкарго понял, что капитан был поглощен созерцанием гигантского звездолета, который дрейфовал чуть выше и левее «Сульса».

Это была исполинская космическая рыбина размером с небольшую луну. Множество палуб, расположенных друг над другом и закрытых огромными куполами. Платформы, башни, сложная сеть конструкций, между которыми протянуты висячие мостики. Искусственный мир, переливающийся оттенками тусклого золота и меди в космической ночи, как легендарный летучий город.

Взгляд на этот огромный мертвый звездолет вызывал беспокойство и даже тревогу. Не то из-за его форм, объемов, размеров, не то из-за неприятного ощущения заброшенности. Это впечатление усиливалось изображением, которое передавали телескопы: тысячелетняя эрозия корпуса под воздействием медленного дождя обломков и метеоритов. «Да, это великолепное зрелище», — подумал Гаратан, усаживаясь в темноте в кресло и взирая на гигантскую развалину, висящую во мраке, словно потерянная кем-то в космосе драгоценность. Она была великолепной — и ужасной.

Однако в тот момент, когда они, потерпев бедствие, оказались в Мертвой Точке с вышедшими из строя системами жизнеобеспечения, этот корабль внушал им надежду на спасение, и они решили, что для пополнения запасов продовольствия и оборудования было бы неплохо обыскать трюмы гигантского соседа…

— За свои тридцать лет службы, из них десять — в должности капитана, я не потерял ни одного человека, — пробормотал капитан, словно прочитав мысли суперкарго. — И, естественно, ни одного корабля.

— Да не переживайте вы так, теперь это уже не имеет значения. Капитан развалился в кресле, баюкая в ладонях все еще горячую чашку, и мрачно посмотрел на экран.