Фрэнсис Вилсон: Охота на клона

( Шум, треск. ) «Позвольте мне закончить! Вот как они сегодня обращались с детьми! Завтра может быть еще хуже! Сделайте что-нибудь с Венди! Позовите своих…»

Снова конфетти, снова седьмая со своим вкрадчивым голосом:

«Вот и все. Все проблемы решены. Вы смотрите Информпоток; говорит диктор седьмого канала. Выпуск новостей…»

Мы ждали, не появится ли снова четвертый; однако его, видимо, отключили на всю ночь. Или насовсем. Совершенно ясно, что четвертому пришел конец. Придется им создать новое лицо на замену. Это нетрудно. Ведь четвертый — всего лишь компьютерная программа.

Но что будет с Ламом? Аррел Лам — живой человек. Что они сделают с ним?

— С каких пор четвертый превратился в клонолюба? — спросил кто-то в центре зала. Я огляделся и понял, что говорил Грег Халлоу. Славный малый, но часто впадает в крайности.

— Точно, — присоединился к нему другой. — Ради чего он делает из мухи слона?

— Наверное, решил, что на следующем референдуме мы проголосуем за предоставление прав клонам! — заорал кто-то еще.

В зале послышались редкие смешки.

— Не вижу ничего смешного в том, что красивой женщине сотрут память, — сказал Док.

— Не женщине, Док! — возразил Халлоу. — А клону! Клону!

Док раскипятился:

— Она сделала для беспризорников больше, чем любой из моих знакомых!

— Беспризорники — это беспризорники, а клоны — это клоны, — заявил Халлоу. — Так оно было всегда, так есть и так будет! Не нужно раскачивать лодку.

Халлоу озвучил мнение многих — и не только тех, кто ходит к Элмеро.

— Мы знаем, Док, ты старый клонолюб, — крикнул кто-то, — но мы все равно тебя любим!

В зале закипел жаркий спор. Мне не было интересно, что они скажут, поэтому я вышел.

Полетел домой. Эм-Эма там не было, только Игнац. Я устал; мне было одиноко и грустно. Вот когда я с удовольствием подключил бы дискетку. Но даже такое невинное удовольствие отныне мне недоступно. Я чувствовал себя готовым взорваться ядерным зарядом. Интересно, с чего бы?

Я плюхнулся на кровать и стал слушать, как плавятся у меня мозги.

Сон долго не приходил ко мне.

Когда зажужжал домофон, я уже давно не спал. Я просмотрел массу граффити в Информпотоке. Одно из самых простых: лицо Джин и голос за кадром:

«…чтобы она стала современной Жанной д'Арк. Не допускайте этого!»

Отвернувшись, я увидел за дверью двух копов, которые нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Внутри у меня все сжалось.

— Администратор Броуд хочет видеть вас немедленно, — заявила внушительных размеров женщина-«оса», как только раздвижная дверь отъехала в сторону.

— И вам доброе утро, — отвечал я. Только сейчас я понял, что всю ночь пролежал в том же комбинезоне, в котором ходил вчера. — Не возражаете, если я сперва переоденусь?

Она схватила меня за руку и выволокла в коридор.

— Сказано — немедленно!

Я не стал возражать, вырываться. Все равно против них у меня никаких шансов. Мы вылетели прямо на крышу, пересели во флитер и понеслись прямым ходом к Пирамиде — на большой скорости, по выделенной правительственной трассе. Значит, я действительно срочно понадобился Броуду!

Пирамида сверкала золотом в лучах восходящего солнца. Когда мы сели на одну из посадочных площадок, я увидел внизу толпу народа.

Вся площадь перед Пирамидой и все пространство вокруг нее были заполнены людьми. Буквально яблоку негде было упасть. Кажется, там и вздохнуть нельзя было в тесноте. Очереди тянулись к Пирамиде со стороны темных боковых улиц, похожих на туннели. Словно миллион термитов роились вокруг гигантских сот.

— Ну и ну! — воскликнул один из «ос». — Их даже больше, чем раньше!

Я заметил, как мои сопровождающие озабоченно переглянулись. Они забеспокоились. Их учили наводить порядок в толпе, но я уверен, что до сих пор ничего подобного им видеть не приходилось. Впрочем, как и другим землянам.

— Неужели они все беспризорники? — спросил я.

Коротышка полицейский, мужчина, повернулся ко мне:

— Все началось с беспризорников — они толпятся у входов. Мы не пускаем их в комплекс. Но сейчас в толпе по большей части настоящие. Взрослые.

Я не верил глазам и ушам.

— Настоящие? Но зачем?

— Наверное, демонстрируют свою поддержку. Мы предвидели, что сюда явятся несколько групп сочувствующих — так называемых «клонолюбов» — и независимых. Но на такое никто не рассчитывал!

— А следовало бы, — сказал я, но дальше распространяться не стал.