Екатерина Лесина: Невеста по спецзаказу, или Моя свекровь и другие животные [СИ]

Не человек, но это уже такие мелочи, право слово…

…он не умрет.

Не здесь.

Я ведь хранительница и почти богиня. Я властвую над песками и водами, и силой, данной мне древними… и я не позволю!

Вот возьму и не позволю…

…змеи молчали. Наверное, я им казалась такой нелепой в своих метаниях… а этот достиг-таки вершины и застыл. Я чувствовала его недоумение.

Разочарование.

Ярость.

Хорошо.

Я сделала глубокий вдох и подняла воду, вытянула, такую податливую и в то же время крепкую. Я сплела петлю, которую и накинула на шею урода… а теперь рывок и… добро пожаловать в древние подземелья. Здесь много интересного…

…водится.

Боль не уходила.

Она сосредоточилась под главным сердцем, захлестнув его пылающей петлей. И оставшиеся работали на пределе.

…за пределом.

Скоро откажут. А с ними и легкие. Смерть неприятна, но…

…черная петля на груди шелохнулась.

До того она лежала смирно, и Нкрума лишь остро ощущал ее, такую легкую и в то же время неподъемную. Ему удалось поднять руку.

И накрыть плеть.

Потянуть.

Сделать вдох. И выдох. И еще один вдох. Сдвинуть рукоять на полволоска, и то сил на это ушло изрядно. Кто-то закричал… голос не женский, и то хорошо…

…а ведь Нкрума оказался прав.

Здесь есть вода.

Много воды.

Он слышит всплеск, и брызги веером ложатся на лицо. И так хорошо… очень хорошо… закрыть бы глаза и расслабиться.

Нет.

Если он поддастся, то умрет. А ему никак нельзя умирать… он должен сказать Агнии…

…и плеть вдруг шелохнулась под рукой, а потом обвила запястье, сжала…

…она голодна.

Так голодна.

И плохо.

Не кормил.

Не гладил.

Не заботился… бил… структура повреждена, и если ей не позволят питаться, повреждения станут необратимы.

Позволит.

Чем кормят черные плети? Кровью? Что ж… логично. Пускай себе… Нкруме не жалко, только вот кровь эта отравлена. Она не боится?

Что такое страх?

Сложное понятие.

Умереть.

Яд.

Плеть знает, что такое яд?

…похоже, мозг тоже пострадал. Гипоксия? Действие яда? Или и то, и другое… но галлюцинации на диво яркие.

Знает.

Она способна синтезировать сложные белковые соединения, которые оказывают подавляющее действие на…

…травить.

…не только. Погрузить в сон. Обезболить.

Обезболить — это хорошо… это бы не помешало…

…быть может лучше антидот?

Картинки в голове возникали странные, но на удивление понятные. И мозг сам интерпретировал их, создавая иллюзию беседы. А кровь-таки пошла горлом, и черная плеть развернулась, собирая капли.

Пускай.

Антидот бы не помешал. Это всего-навсего иллюзия, но… почему бы и нет? Хотя бы среди иллюзий Нкрума может получить шанс.

…он его не упустит.

Стало жарче.

А потом холоднее. А потом его согнуло, тело крутило и выворачивало, и кажется, его вырвало темными сгустками крови. И второе сердце оборвалось, а первое заработало, пусть и с перебоями, но хоть как-то… голова кружилась, и в этой круговерти перед Нкрумой появилось такое знакомое лицо.

Правильно.

Он ведь не успел сказать.

Показать.

Ничего не успел, бестолочь хвостатая…

…а ведь есть каньон.

…и скала.

И солнце, которое медленно поднимается из песков. Тени бегут от него, рисуя удивительнейшие картины на желто-белых барханах.

Свет.

Тьма.

И все оттенки серого.

Звон льда, который ломается, не выдержав столкновения с солнцем… и хрупкая зелень утренних пересмешников, что появляются на трещинах, жадно собирая капли росы. Их бледные листья, покрытые беловатым ворсом, кривятся, сворачиваются в трубки и разворачиваются, издавая при этом звуки, похожие на смех.

Плач.

И плакать не надо, пересмешники не умеют.

Это неправильно.

…как и то, что Нкрума не успел.

Бестолочь.

Верно.

Но когда сердце остановилось, чья-то горячая рука легла на грудь и приказала биться. И это тоже было не по закону, но… сердце подчинилось.

— Только попробуй мне умереть, — сказали ему. — Из-под земли достану…

Нкрума поверил.

И подчинился.

С женщинами лучше не спорить.

…я видела этот мир с изнанки, но мир не был мне нужен. Какой в нем смысл, если я не способна помочь одному-единственному человеку. Рядом с ним, прижав ладони к щекам, сидела та самая девочка. Сидела и раскачивалась, пела на редкость заунывную песню, полагаю, из тех, которыми героев принято в последний путь проводить.

Нет уж.

Не дождетесь.

Черная кристаллическая плеть, свернувшаяся змеей на груди, проплавила кожу. И я видела тонкие жгутики ворсинок, которые пробили эпителий, углубившись в тело. Я видела, как они дотянулись до сердца и пронзили его, не позволяя замереть. Как вошли в легкие. В нервные узлы.