Генри Пайпер - Звездный меч (сборник)

— Кто к нам приблизился? — спросил герцог Энгус командира своего эскорта.

Лицо его было тонким, точеным, почти женственным и заканчивалось остренькой бородкой. Вокруг головы вился тонкий золотой обруч, и только почивая, герцог не делал ничего, чтобы превратить обруч в королевскую корону.

Командир эскорта повторил его вопрос приблизившимся.

— Я, — сэр Никколэй Траск, — привел своего кузена и сеньора Лукаса, лорда Траска, барона Трасконского. Он прибыл, чтобы получить девицу леди Элейн, дочь лорда Сезара Карволла, барона Карвол-лмиллского, и разрешение Вашей Светлости на брак с нею.

Сэр Максемон Жоргэй, паж Сезара Карволла, назвал себя и своего лорда: они привели девицу леди Элейн для венчания с лордом Траском Трасконским. Герцог, удовлетворенный тем, что к этим лицам он может обращаться непосредственно, спросил, согласованы ли условия брачного контракта, и обе стороны ответили утвердительно. Сэр Максемон передал герцогу свиток, и герцог Энгус приступил к чтению документа, написанного витиеватым, сухим и юридически точным языком. Браки между представителями дворянских родов не могут давать повод для споров, поскольку из-за неточно сформулированных положений о праве наследования или вдовьей части наследства крови пролито и пороха сожжено немало. Лукас терпеливо слушал; он не хотел, чтобы из-за неправильно поставленной запятой его и Элейн праправнукам пришлось стрелять друг в друга.

— А стоящие перед нами лица вступают в брак добровольно? — спросил герцог, закончив чтение. При этих словах он шагнул вперед и принял из рук своего оруженосца двуручный Государственный меч, настолько тяжелый, что им можно было обезглавить бизоноида. Навстречу вышел Траск; Сезар Карволл подвел Элейн. Юристы и оруженосцы расступились.

— Что вы скажете, лорд Траск? — почти будничным голосом спросил герцог.

— Всем сердцем, Ваша Светлость.

— А вы, девица Элейн?

— Это моя сокровенная мечта, Ваша Светлость.

Герцог взял меч за лезвие и протянул им — они положили руки на украшенный драгоценными камнями эфес.

— И вы, и ваша дама признаете нас, Энгуса, герцога Уордхейвенского, своим суверенным государем и торжественно присягаете на верность нам и нашим законным наследникам?

— Клянемся! — ответили Лукас и Элейн, а вслед за ними громко прокричали все толпы в садах и все зрители. Эти крики перекрыл чей-то скорее восторженный, чем расчетливый вопль: “Да здравствует Энгус Первый Грэмский!”

— И мы, Энгус, даруем вам обоим, а также вашим домам, право носить в необходимых случаях наш знак и посвящать себя защите своих прав, если кто-либо в отдельности или все разом позволят себе на них посягнуть. И мы заявляем, что этот ваш брак и соглашение между вашими уважаемыми домами нас радует, и мы признаем обоих вас, Лукас и Элейн, вступившими в законный брак, а те, кто его оспаривают, к нашему глубокому неудовольствию, бросают нам вызов.

Это было свободное изложение формулировки, которая должна была звучать на Грэме из уст герцога-правителя. Так говорили планетарные короли, вроде Наполиона Фламбержского или Родолфа Экскалибургского. И теперь, думая о власти, Энгус упорно говорил в первом лице множественного числа, как подобало королю. Возможно, парню, кричавшему об Энгусе Первом Грэмском, заплатили за это. Шла трансляция, и, очевидно, Омфрэй Глэспитский и Риджерд Дидрексбургский видели все, так что с этого момента они начнут вербовать наемников. Быть может, так Лукасу удастся отделаться от Даннена.

Герцог вернул оруженосцу двуручный меч. Молодой рыцарь вручил ему зелено-светло-рыжую шаль, а Элейн сбросила с плеч черно-желтую, что уважаемая женщина имеет право сделать на людях единственный раз. А ее мать подхватила и свернула шаль.

Лукас вышел вперед, накинул шаль цветов Траска на плечи Элейн и обнял ее. Вновь раздались приветственные крики, и откуда-то послышалась холостая стрельба — салют охраны Сезара Карволла.

На тосты и рукопожатия с толпившимися вокруг ушло чуть больше времени, чем Траск ожидал. Наконец по длинному проходу присутствующие двинулись к выходу, и герцог со свитой удалились первыми, чтобы подготовиться к свадебному празднеству, в котором могли участвовать все, кроме жениха и невесты. Одна из подружек невесты вручила Элейн огромный букет цветов — его предстояло бросить с эскалатора; она держала цветы одной согнутой рукой, а другой ухватилась за Лукаса.

— Дорогой, мы действительно это сделали! — шептала она, словно не веря случившемуся.