Майя Малиновская: Будущее Эл

Эл знала, откуда возьмется трещина в корпусе, как она дойдет до генераторных отсеков, как произойдет взрыв. Ей становилось не просто страшно, даже слово "ужас" слабо описывало ее состояние, от того она выглядела странно.

В аварию поверили за сутки, когда было поздно. Эл к тому времени перестала даже разговаривать с экипажем, когда узнала, что капитан отправил на Землю рапорт о ее ненормально поведении. Потом появилась обещанная трещина. Эл сразу вернули из ссылки. Она пыталась ремонтировать корабль вместе со всеми, ругалась и кричала, что надо покидать его. Опять ей не поверили. Тобосцы совсем исчезли, и Эл осталась одна. Одна. В отчаянии она закатила истерику Лондеру, стараясь хоть его затолкать в скафандр для внешнего выхода в космос. Биолог надел его, только что бы успокоить бешенную девчонку. Он поверил, когда она услала его на дальнюю палубу, что-то выключать, хотя ничего выключать было не надо – это был обман. Он остался жить. Лондер оказался в уцелевшем отсеке – отлетевшем далеко от корабля и, видимо, поэтому не взорвавшемся. Оставался час. Этот час стал адом для Эл. Еще двоих удалось убедить бросить работу и надеть скафандры. Сама Эл этого сделать не успела, так и оставшись в легком защитном костюме, от толчка ударилась головой и потеряла сознание.

Их спасла цивилизация Тобоса. Она осталась жить. Жить? Это и было той самой тайной. Лондер пребывал в беспамятстве, его держали в состоянии сна, и он ничего не знал. Остальное предстояло пережить Эл в одиночку. Она очнулась среди существ совершенных и прекрасных. Мысли о рае сразу пришли ей в голову. Это были не гуманоиды и вообще сложно сказать, кто были они, но у Эл они вызвали ощущения чего-то необыкновенного и родного, они выглядели не так, как на корабле. Ей дали понять, что мысли неправильные, что это никакие не ангелы и надо думать по-другому.

Эл долго болела. Ей казалось, что ее организм перемешивается как каша, то все исчезало, то она снова "просыпалась" живой в окружении заботы и нежности ее спасателей. Нельзя было понять, сколько это длилось.

– Девочка, – обратился он однажды, – тебе предстоит еще очень долгий путь. Встреча с нами надолго определила твой путь. Ты умеешь открываться для контактов. Открой свою звезду и никогда не изменяй ей. Мы сделали для тебя очень мало, но прими это с искренним уважением. То, что я попытаюсь тебе передать, а ты, если не пойми, то запомни, тебе будет очень важно знать. Твое биологическое тело почти умерло, но не умерло сознание. Ты, вероятно, вообще не можешь умереть, в твоем нынешнем понимании… Мы не просто восстановили тебя, так как было, мы обнаружили исправления в твоей природе сделанные специально или нет, неважно, мы исправили ошибки. Мы исправили все, как было изначально. Теперь тебе предстоит очень многое узнавать о себе и твоей судьбе. Знаю, что тебе было бы легче этого не знать, но это правда и ее не скрыть. Поверь, со временем придел понимание, тогда станет легче. По вашим меркам, на это могут уйти, – он остановился, – годы. Ты никогда больше не будешь тем, кем была раньше. Тебе будет очень тяжело принять себя в другом качестве. Ты необычная для твоего мира, но не значит, необычная вообще. Окажись вместо тебя другой землянин, мы едва ли стали его спасать. Контакт с тобой, привел нас к заключению, что ты достойна продолжать существование, в том виде в каком есть. Мы спасли также Лондера, так его зовут, ты испытывала к нему притяжение больше, чем к другим. Мы спасли его, только чтобы он скрасил твое одиночество по возвращении домой. В будущем он много сделает для тебя.

– Вы могли всех спасти?

– Мы пытались спасти. Но мы были не вправе это делать. Мы не можем спасать кого-то против воли, даже если нам этого хочется. Мы не можем противоречить законам.