Уильям Дитц - Mass Effect - Обман

Помимо тесного пространства, на пути также встречались препятствия — иссохшие тела мертвых крыс, покрытый пылью робот обслуживания, которого пришлось толкать перед собой до ближайшего бокового прохода, и вентилятор, который необходимо было отключить и разобрать, прежде чем двигаться дальше.

Хендел приблизился к очередному пересечению, и еще раз сверился с картой. Судя по схеме, здесь нужно было повернуть налево. Хендел достал небольшой баллончик с краской и нарисовал им светящуюся стрелку на внутренней поверхности воздуховода. Позже, когда здесь пойдет боевая команда, эти отметки помогут им быстро сориентироваться.

— Уже близко, — сказал Иммо сзади. — Во всяком случае, так следует из схемы. Вряд ли биотики стали бы затруднять себя установкой сенсоров в воздуховодах, но мало ли. Смотри в оба.

Хендел и так смотрел в оба, и последнее что ему сейчас было нужно, это один из прихвостней Т’Лоак, говорящий ему, что делать. Но ему удалось скрыть свое раздражение, издав в ответ неразборчивое бурчание вместо слов.

Протиснувшись влево через узкий изгиб, Хендел миновал отходящий в бок канал. Выдуваемый из него мощным вентилятором воздух устремлялся вперед по прямолинейному участку, в конце которого виднелся какой-то свет. Снизу? Хендел надеялся, что да, поэтому он пополз вперед и наткнулся на просторный металлический короб, соединивший друг с другом много лет назад четыре воздуховода различных форм и размеров.

Хендел перебрался внутрь короба и ему пришлось потесниться там, чтобы дать место для Иммо и Па-да. Прямо под ними, примерно в тридцати метрах снизу, сквозь грязную решетку виднелся под пещеры. Там внизу можно было разглядеть несколько десятков человек, все они собрались вокруг одного, проводившего групповые упражнения. Хендел попытался обнаружить среди них Джиллиан и Ника, но так и не смог определить их с какой-либо уверенностью. Но они были там, он был в этом точно уверен и жалел, что не может немедленно начать атаку.

— Хорошая работа, — сказал Иммо, вглядываясь через решетку. — Возвращаемся назад, подготовим команду и сделаем этим людям сюрприз, которого они никогда не забудут.

В этом, решил Хендел, он точно мог с ним согласиться.

Конвертер массы, служивший печью крематория, располагался в центре чашеобразного углубления, в окружении сорока восьми рифленых колонн. Как и в случае со многими другими вещами на древней космической станции, точное изначальное назначение этого сооружения было неясно. Кто-то говорил, что крематорий некогда служил храмом, и Мотт полагала, что это вполне вероятно, учитывая красоту этого места. Это, в общем-то, не имело значения — главное, чтобы оно могло послужить задуманной цели. Которая состояла в том, чтобы использовать комплекс как место проведения планируемого обмена.

Поэтому когда саларианская похоронная процессия вошла в похожий на амфитеатр зал и начала двигаться по чуть пологому спуску в сторону светящегося конвертера, Мотт заняла место в верхнем ряду изгибающихся скамеек и приготовилась наблюдать. А также рассчитать, где должен располагаться каждый из людей Призрака. Здесь также были и другие зрители, в том числе попрошайки, торговцы едой и простые зеваки. Женщина с лотком религиозных принадлежностей подошла к Мотт, но агент «Цербера» жестом отогнала ее прочь.

Погребальная песнь саларианцев носила повторяющийся характер, и хотя Мотт и не понимала их языка, внутренняя печаль слов не требовала перевода. К сожалению, за исключением кого-то вроде Т’Лоак, большинство жителей Омеги не могли позволить себе вывезти тело родственника со станции. И места, достаточного для кладбища, здесь тоже не было. Поэтому большинство трупов кремировали. В том числе и десятки безымянных, становившихся жертвами свирепствовавшей на Омеге преступности. По стандартной процедуре их отвозили в морг, где держали в течение двух циклов. Затем, если за телами никто не приходил, их «пускали в обработку». Этим эвфемизмом обозначали подобный конвейеру процесс, в котором десятки тел отправлялись в конвертер массы, не удостаиваясь хотя бы короткой молитвы.

Но в данном случае этот саларианец, похоже, умер от естественных причин и имел достаточно денег, чтобы заплатить за более достойный уход. Гроб, лежавший на плечах четверых мужчин, был богато украшен выгравированными иероглифами, походившими на какой-то чертеж. Носильщики держали свою ношу с великим достоинством и продвигались вперед характерными скользящими шагами.