Джуд: Звездные Войны. Эпизод I Дневники: Дарт Мол.

Учитель однажды сказал, что скупой экономит на всем. И он, как всегда, оказался прав.

В ангаре находятся всего двое пиратов. Тогорианцы – высокие существа неимоверной силы, покрытые мехом, который у этих двоих давно нечесан и свалялся. Острые, как бритва, когти – опасное оружие. Но эта парочка вскрывает ими контейнеры с грузом, проверяя содержимое. Услышав звуки садящегося корабля, они поднимают головы, но тут же равнодушно отводят взгляды. Должно быть, решили, что это их дружок пригнал мою спасательную капсулу.

Вот тупицы. Все будет даже проще, чем я думал.

Оценивая окружающую обстановку, я воспринимаю живых существ по–своему. В обычных обстоятельствах я просто отмечаю их присутствие, если они не представляют угрозы и не являются помехой на моем пути. Но в бою я не вижу перед собой чьи‑то жизни – только цели.

Я открываю люк и, выпрыгивая из капсулы, атакую пиратов. Световой меч уже активирован. Цели на мгновение замирают, а затем начинают стремительно двигаться. Рыча и фыркая, они выхватывают оружие из ближайшей к ним кучи и идут в атаку. Впрочем, какая атака? Олухи просто бросаются на меня, словно дикари, один с виброклинком, другой – с вибротопором. Второй весьма неуклюж, подельнику приходится прикрывать его слева.

Все это я успеваю рассмотреть уже в прыжке. В наивысшей точке полета мой меч начинает свой танец. Я разворачиваюсь и атакую первого пирата с правой стороны. Вся моя сила вложена в удар, когда меч вонзается ему в плечо. Тогорианец с удивленным воплем оседает на пол, а его рука, с зажатым в ней виброклинком, со звоном падает на палубу. Я наношу еще один удар – в брюхо, и этот противник мне больше не угрожает.

Я отступаю в сторону, уходя от удара вибротопора второго пирата, и просачиваюсь сквозь его защиту, как вода, как легкий ветер. Верзила в бешенстве ревет, силясь достать меня. Он крупнее своего приятеля, и намного больше меня. А от его давно немытой шкуры невыносимо смердит.

И тут он преподносит мне сюрприз – вместо наступления обращается в бегство. Я молниеносно понимаю, что он пытается добраться до переговорного устройства рядом с дверью. Не сегодня. Совсем не обязательно, чтобы о моем присутствии узнал весь корабль.

Действуй скрытно при каждом удобном случае. Удар из тени – смертельный удар.

Я призываю на помощь Темную сторону, направляю ее на пирата, который, подхваченный невидимой рукой, проносится мимо переговорного устройства и с глухим стуком заканчивает свой полет у стены.

Пошатываясь, он поднимается на ноги и в ярости ревет. А затем нападает. Как раз то, что нужно. Теперь подождать, пока он, неуклюжий из‑за инерции, не замахнется – ну конечно же, слишком рано. Уклониться от такого удара проще простого. Пока он восстанавливает равновесие, я резко разворачиваюсь и безупречным взмахом меча отсекаю ему кисть руки. Его глаза расширяются от удивления, когда он опускает взгляд на культю. И тут приходит боль.

Раздается душераздирающий вопль. Впрочем, противник мучается совсем недолго. Один клинок быстро перерезает горло, другой рассекает грудь, когда пират падает на колени. На пол опускается уже мертвое тело.

Цели уничтожены, а я даже не запыхался.

Я пробираюсь к мостику через грязные коридоры, заваленные ненужным награбленным барахлом, никого не встречая по пути. На пиратских судах, как правило, немногочисленный экипаж. Тогорианцы славятся своим агрессивным поведением. Если их соберется слишком много на одном корабле, то, в конечном счете, бойни не избежать. Этим головорезам чуждо такое понятие, как дисциплина. Ими движет лишь жадность.

Я незаметно останавливаюсь у самого входа на мостик. Никто не заметил моего приближения – настолько бесшумны шаги. Я – лишь тень, и увидят меня слишком поздно, уже в бою.

Если посадочный отсек был загроможден, то на мостике буквально нет свободного места. В тусклом свете мне удается разглядеть распотрошенные контейнеры с захваченным грузом, содержимое которых вывалено прямо на палубу. Панели управления, одежда, спасательные комплекты – все это показалось пиратам недостаточно ценным, чтобы прибрать к лапам. Подобно уродливым украшениям, с потолка, покачиваясь на цепях, свисают огромные клетки. Существа, запертые в них, таращатся на меня безумными, мертвыми глазами. Должно быть, на их лицах навсегда застыли выражения, с которыми погибли эти несчастные: удивление, ужас, боль, ярость…

Вот бы добавить сюда пару джедаев.