Дмитрий Казаков: Кровь ангелов

Все, находившиеся в храме, миряне, служки и жрецы, опустились на колени.

Ларс молился, выученные с детства слова сами приходили на язык, но мысли витали далеко: зачем они нужны владыке Империума, что ждет их на Монтисе, или там не хватает своих людей? Божественная Плоть всемогуща и всеведуща, чужда обычных желаний, и чем ее не устроят полулюди или гомункулы в качестве слуг?

– Аве, Кесарь! – восклицал он вместе с остальными и краем глаза видел, что искренние слезы бегут по лицу тощего служки, замечал, как трясется в экстазе один из «избранных».

Голос первосвященника то громыхал, то обращался в журчащий поток, третий глаз полыхал, статуя время от времени начинала светиться, потрескивали свечи, и щекотал ноздри запах курений.

– Аве, Кесарь! Омен! – произнесли они в последний раз, и служба закончилась.

Ларс поднялся на ноги.

– Следуйте за мной, дети мои, – велел очутившийся рядом молодой жрец, носатый Марк, и повел «избранных» к боковой двери, а затем по лестнице – вниз, похоже, к той же ВПП, где Ларс вылез из карпентума полчаса назад.

– Что там будут с нами делать, не знаешь? – спросила рыженькая девушка, взяв его за локоть, и стало понятно, что она испугана до дрожи, до холода в пальцах.

– Не знаю, – ответил Ларс. – Откуда?

– Мы отправляемся служить, исполнять свой священный долг! – отчеканил высокий горожанин, тот самый, что трясся во время службы.

– Скорее мы отправляемся на погибель, – фыркнул полярник, сжимая кулаки. – Слышал о тех, кто вернулся с Монтиса?

– Ты не… – надменно начал горожанин, но наткнулся на бешеный взгляд обладателя черно-оранжевого комбинезона и отвел глаза.

– Все мы там сдохнем во славу Божественной Плоти, – безнадежно прошептал кто-то за спиной Ларса.

– Хватит болтать, – сказал обернувшийся Марк. – Празднословие – грех из опасных.

Разошлись створки, украшенные коронованным кулаком, и в лицо Ларсу ударил свежий ветер. Они вышли на взлетно-посадочную площадку, сбоку прилепившуюся к громадной пирамиде храмового комплекса, и открылась уходящая к горизонту панорама Аллюполиса, столицы Аллювии: серые столбы домов в тумане, пятна зелени и нависшее надо всем пронзительно-синее небо в белых облаках.

Фиолетовый карпентум Атрокса остался в стороне, их повели к стоявшей у самой ограды большой транспортной машине с тем же коронованным кулаком на борту.

– Поднимайтесь по одному и занимайте места, – приказал Марк, остановившись у трапа.

Когда Ларс приблизился, молодой жрец наклонился и шепнул:

– Первая категория означает, что ты годен для того, чтобы служить Божественной Плоти непосредственно в ее обиталище, во дворце, что построен тысячи лет назад для Мерцающего трона… Гордись!

Ларс кивнул, хотя гордости не испытал.

Поднявшись по трапу, он оглянулся, стараясь как можно лучше запомнить пейзаж Аллювии, вобрать в себя вкус ее воздуха, свет ласкового теплого солнца и упрямо прошептал:

– Я вернусь.

Боевая тревога застала Энхо на койке в кубрике для младших офицеров.

Он как раз собрался вздремнуть, когда в уши вонзился прерывистый звон, способный разбудить и мертвого, а сигнальная лампочка у изголовья яростно замигала.

– Вот хрень! – воскликнул хозяин соседней койки, долговязый и белобрысый навигатор Арвинд.

– Не хрень, а урги решили пощипать нас за задницу, – сказал Энхо и вскочил с койки.

Натянуть комбинезон, надеть на голову контактный шлем – дело секунд.

Еще несколько мгновений Энхо потратил на то, чтобы пересечь кубрик и оказаться у стены, сплошь состоявшей из узких глухих дверок с тест-панелью на каждой. Приложил правую ладонь к дверке, на которой имелась надпись «декII. сисII. Энхолиант эру Венц», и та бесшумно распахнулась.

Очутившись в крошечной кабинке, Энхо развернулся спиной, чтобы затылочная часть шлема вошла в углубление в стене. Щелчок возвестил, что контакт установлен, а хлюпанье и плеск дали понять, что карталлус начал заполняться атраментумом, черным, густым и вязким, как масло.

Он «съест» ощущение тела, совершенно ненужного в бою, и заодно убережет его от перегрузок и повреждений.

Атраментум достиг подбородка, Энхо глубоко вздохнул, давая жидкости проникнуть в рот и в легкие. Грудь сдавило, но неприятное ощущение через мгновение прошло, и он обнаружил себя висящим в сером тумане, среди вибрирующих серебристых струн, что тянулись во всех направлениях.

Младший декурион боевой системы два, иначе говоря, артиллерист, прибыл к месту службы.