Владимир Подольский: Мы – люди!

— Э манимаю!

Рука, по-видимому, врача отстёгивает маску и при этом мне в рот попадает несколько капель солоноватой жидкости, регенеративного геля, скорее всего. Стоически отплёвываюсь, пытаюсь приоткрыть глаза, вижу руку и женское лицо, под медицинской маской. Что-то громко щёлкает, и я начинаю слышать: в моей камере, в геле, предусмотрены динамики. Интересный эффект: слышу, не сколько ушами, сколько телом. Головой, в основном. Если вам это кажется забавным, то ложитесь в гель, и мы потом сравним наши ощущения.

Слышу я вопрос, задаваемый женским голосом:

— Как вы себя чувствуете?

Я себя чувствую, но как? Решаю ответить честно:

— Голова болит.

У лица под маской появляются морщинки около глаз, по-видимому, она улыбается:

— Это нормально! — доносится до меня её голос. — После летаргина всегда так. Сейчас я добавлю в систему обезболивающее, и всё пройдёт.

— Какого летаргина? — недоумеваю я. — Я вообще, где нахожусь? Что со мной случилось?

— Вы, молодой человек, находитесь в госпитале Селенограда. А что с вами произошло, вы должны постараться вспомнить сами, так доктор сказал.

— А почему…?

— Так психологи рекомендуют. В общем, отдыхайте пилот, вам тут ещё сутки лежать, не меньше. Хотите, я вам музыку включу? Есть классическая и современная. Новая группа «Пасынки Вселенной», моей дочери нравится.

Я подумал, не попросить ли Штрауса, давно хотел переслушать в спокойной обстановке, но потом решил, что не стоит, примут ещё за сноба.

— Спасибо, — говорю. — Я лучше в тишине полежу, повспоминаю.

— Хорошо, как хотите, но я вам опять маску одену, — отвечает. — Не положено без маски: тут и дыхательная смесь подаётся и газоанализатор и микрофон. Кричите, если что, я услышу. Вы темноты не боитесь или вам лампочку включить?

Я только хмыкнул в ответ. Какой пилот боится темноты? Такого бы и близко к «Академии» не подпустили!

И одела. И крышку закрыла. Лежу, вспоминаю, раз врачи рекомендуют. Летаргин, значит! Как же я под него угодил? То-то меня на птицелётах перемкнуло. Есть у летаргина такие незначительные побочные эффекты, психологические, в частности. Лёгкая амнезия и подвисание воспоминаний. Но, говорят, быстро проходит, как и головная боль.

Так, значит птицелёты ни причём. Нет их на Луне, по причине отсутствия достаточных воздушных пространств. Даже под куполами не разлетаешься. А на Сашкином я всё-таки полетал. Действительно, что-то малой там здорово нахимичил: держит голубок свободно под сто сорок и не потеет. Больше я прибавлять не стал, поскольку ресурс мускулатуры нужно беречь: у Сашки скоро соревнования. Приземлился, помню, пожал парню руку, похвалил. Тот аж расцвёл: для него моя похвала дорогого стоит. Дальше, дальше…

А дальше – каникулы подошли к концу. У Степки ещё раньше. Я отвёз её домой к суровой маме, помахал с бицикла… Всем помахал – и маме и Стёпкиным смешливым сёстричкам, что на крыльцо высыпали – и вернулся. Дальше… Всё как в тумане! Соревнования? Нет! Сашка ещё печалился, что я не смогу присутствовать. Очень ему передо мной хотелось покрасоваться с лентой победителя через плечо. Помню, что он всё-таки победил, видел его улыбающуюся физиономию, эту красную ленту. Как же так? Я же там не мог быть! А! Точно, было электронное письмо с видео и фотографиями! И я его получил… Где?

И тут в голове моей прояснилось, и я вспомнил: практика…

Практика мне выпала не больно завидная. Так посчитали некоторые мои одногруппники. А по мне, так нормально.

Пояс… Гигантский тор, расположенный между орбитами Марса и Юпитера. Как выражается наш планетолог «геометрическое место орбит». На виртуальной карте он кишит астероидами, от нескольких самых крупных, размерами, правда, поменьше Луны, до всякой мелочи. Впрочем, стоит установить на компе привычный космолётчику масштаб и выясняется, что астероид или просто камушек найдётся не в каждом миллиарде кубокилометров, а значительно реже. Пространство очень велико и пусто, даже в пределах нашей Системы, пилоты понимают это особенно чётко, а обыватели нет. Большинство крупных астероидов картографировано и осваивается, прочие внесены в каталоги.

Распределяются эти недопланеты по Поясу почти равномерно, но есть и некоторые сгущения. Часть астероидов концентрируется в районе точек Лагранжа орбиты Юпитера, то есть одни опережают его по орбите на 60 градусов, а другие на столько же отстают. Даже специальные названия у них есть: «Троянцы» и «Греки». Впрочем, и сами эти группы довольно рыхлые: притяжение прочих планет пытается растащить их, но Юпитер зорко следит за своими вассалами. А прочие астероиды уже миллиарды лет тасует и перемешивает, не давая им соединиться в одну планету, как не дал он этому произойти на заре формирования Системы.