Олег Ерохин - Властелин Галактики. Книга 2

Странно только, что никаких признаков присутствия на спутнике существ, создавших Башню, не было заметно, хотя корабль Гибсона и сделал уже ни один десяток оборотов вокруг спутника. Допустим, эти существа не очень дружелюбны, что было понятно хотя бы по тому, что они, достигнув высокого уровня развития, не только не вступили в Содружество Разумных Миров, но даже не дали о себе знать Содружеству. Однако, заглядывающий в окна чужого дома встречается если не с дружелюбием, то с грубостью, здесь же не было ни того, не другого. Гибсон летал себе и летал, а планета молчала, и спутник молчал.

Поразительное для разумных существ отсутствие любопытства.

Или… Или этот мир давным-давно покинут разумом?

И эта Башня, не есть ли ее одиночество знаком, что в ней находится послание тому, кто увидит ее? То-то всю поверхность спутника заасфальтировали, не иначе, чтобы башня-знак сразу бросилась в глаза.

По инструкции Гибсон не должен был садиться на поверхность исследуемого объекта, будь то планета или спутник, но мысль, что в башне содержится послание древней умершей расы к разумам будущего, заглушила голос исполнительности.

Имя человека, который получит послание древних, конечно, войдет в учебники, и будет досадно, если это имя станет именем какого-то ученого. Нет, всяким там замухрышкам Гибсон и нюхнуть не даст всегалактической славы.

Косморазведчик повел корабль на снижение.

Строго говоря, сооружение на спутнике планеты 0-1 только по форме напоминало башню. Оно являло собой постамент с кругом в основании, на вершине которого находился храм, так Гибсон назвал про себя покоящуюся на колоннах маковку с длинным шпилем. Ступенчатый постамент суживался кверху. По ступенькам можно было подняться на верхнюю площадку храма, начав восхождение с поверхности спутника. По всей видимости, так и следовало поступать тем, кто хотел попасть в храм, поэтому Гибсон не посадил корабль на площадку, но приземлился рядом с Башней, и, выбравшись из корабля, направился к ее подножию.

Ему пришлось преодолеть тысячу ступенек, прежде чем он оказался наверху. Каждая сотня ступенек отделялась от другой сотни широкой площадкой, вероятно, предназначавшейся для отдыха.

Шагнув на площадку перед храмом, Гибсон остановился: Он осмотрелся. Внизу, куда ни глянь, расстилалась ровная поверхность без единой трещинки, а перед ним высилась колоннада из серого вещества. Колонны стояли достаточно далеко друг от друга, чтобы он, не стесняя себя, мог пройти между ними внутрь храма.

Гибсон сделал шаг к ближайшему проходу и услышал низкий, рокочущий голос.

– Стой! Ведомо тебе, куда идешь?

– Нет, – с заминкой отозвался оторопевший Гибсон.

– Здесь Корона Мира. Ты возьмешь ее, если достоин.

К косморазведчику быстро вернулась уверенность. Видел он всякое – и говорящих осьминогов, и мыслящих медуз, – что же, теперь ему робеть? Странно, конечно, что к нему обратились на языке Земли, откуда здешнему разуму знать язык землян, но и это объяснимо. С ним, по-видимому, установили телепатический контакт, ему в мозг подавали образы, а сознание уже преобразовывало их в слова.

– Что это за Корона Мира? – спросил Гибсон.

– Корона Мира – это власть. Тот, кто наденет ее, станет Властелином Галактики.

Гибсон не сдержал усмешки. Разве у Галактики, у тысяч миров, у десятков высокоразвитых цивилизаций, мог быть один хозяин? У Гибсона не укладывалось в голове, как это целую Галактику можно принудить к покорности. Тут только одних землян попробуй покорить, и то ничего не выйдет: космический флот Земной Империи насчитывал десять тысяч судов, оснащенных плазменными пушками, атомным и гравитационным оружием, генераторами направленной индукции самораспада. И, даже если Корона Мира открывала доступ к какому-то сверхоружию, и даже если, предположим невозможное, это оружие было способно сокрушить военную мощь Земли, разве земляне когда-нибудь смирились бы с тем, чтобы над ними владычествовали? Жалка и позорна была бы власть такого владыки, основанная на страхе и убийствах.

Так подумал косморазведчик Тур Гибсон, и неожиданно непроницаемая мгла окружила его. Когда мгла разредилась, он увидел вокруг звезды.

Гибсон без скафандра со скоростью космического корабля несся по Млечному Пути. Космического холода он не чувствовал, звездная радиация казалась ему приятным теплым ветерком. Одну из звезд, горевшую красивым зеленоватым огнем, ему захотелось рассмотреть вблизи.