Александр Громов - Звездная вахта (сборник)

Дональбайн скрипнул зубами и отвернулся. Вероятно, он подумал о том же самом.

Первым, что увидел над собой Валентин, проснувшись, была замеченная еще вчера ветвистая трещина в потолке. Валентин повернул голову, что далось ему не без труда, и увидел, что трещина распространяется и на стену. Тогда он вспомнил, где находится, и издал неслышный стон.

Трон Аида. Дно. Тяжелая и притом сейсмическая планета, давно сгореть бы ей в космическом катаклизме. Жилая часть торгпредства.

Он не пробыл на Дне и суток – суток по счету Терры, поскольку сутки на Дне были вдвое короче, – и уже мечтал о возвращении. А ведь только вчера на Терре он довел перегрузку в гравикамере до кондиций Дна, научился двигаться без риска сломать или вывихнуть себе что-нибудь и вообразил, что можно так жить!

Нет, «жить» – это большая натяжка. Но уж во всяком случае продержаться несколько недель или, если сильно не повезет, месяцев. Так думалось.

Оказалось, что носить тяжести хорошо лишь тогда, когда в любой момент можешь избавиться от лишнего груза.

Грузом был он сам. Ныли мышцы. Вчера Валентин мужественно прошел долгую отсидку в шлюзовой гравибарокамере перед Вратами и столь же мужественно продержался несколько часов, знакомясь с временным начальством, новыми коллегами и новой обстановкой. К концу дня он лишь чрезвычайным усилием воли мог поддерживать непринужденную беседу. Ноги дрожали, кожа сочилась липким потом, челюсть все время норовила отпасть под собственным весом, все труднее становилось держать свинцовые веки, и даже ухоженная золотистая шевелюра показалась чрезмерно тяжелой. Мнилось, что она способна оттянуть скальп до самых пяток.

При этом он больше сидел, чем ходил, и больше лежал, чем сидел. Еще плавал. Глава торгпредства принял его в бассейне, и Валентин не заставил повторять дважды приглашение скинуть одежду и освежиться. Вода не только освежала – она держала. Лишь в ней, да в гель-капсуле подогнанного по росту и опробованного экзоскелета, да еще в гель-кровати можно было почувствовать себя человеком. Несомненно, превыше всех законов физики здешние старожилы почитали закон Архимеда.

Воздух внутри здания, фильтрованный и кондиционированный, все равно оставался воздухом Дна. Невозможно было шевельнуться, чтобы не ощутить его упругое сопротивление. Уроненная со стола бумажка, выписывая самые замысловатые кренделя, планировала на пол столь долго, что надоедало следить за ее траекторией. Шум в ушах, сильный вчера, сегодня ослаб, но не пропал, намекая, что намерен остаться с Валентином надолго. Мысль о том, что в воздушной среде привычной плотности ему пришлось бы таскать еще килограммов двадцать лишнего собственного веса, не очень-то грела. Торгпред вчера рассказывал за рюмкой крепкого, что где-то на крайнем юге материка якобы существует глубочайшее ущелье, по мере спуска в которое воздух постепенно сгущается все сильнее, пока не доходит до кондиций настоящей жидкости. Врал, наверное. Пересказывал мифы. Но не приходилось удивляться тому, что наиболее ходовым видом воздушного транспорта аборигенов служили дирижабли, причем мягкой конструкции – такие, чтобы можно было скатать их гондолы, выпустив из баллонов газ, и убрать пустые оболочки в подземные укрытия с началом сезона ураганов…

Убожество.

Но – контролируемое убожество. Помимо дирижаблей летали самолеты и вертолеты, по автострадам Дна перемещались приземистые, как черепахи, машины, способные устоять на дороге при сильном ветре, работала промышленность, где-то и как-то выращивались урожаи, и на десятки километров по лавовым равнинам расстилались города с коническими или пирамидальными зданиями, устойчивыми к ураганам и землетрясениям. Лишь здание торгпредства назло местным стихиям нахально торчало серым кубом. Наверняка туземцы были уверены, что долго оно не простоит…

Трещина в потолке спальни склоняла к той же мысли. Что ж, долго он здесь не задержится. Валентин решил это твердо. Он выполнит задание, донники и думать перестанут о том, чтобы запускать в небо спутники, нарождающийся сепаратизм туземцев будет подавлен самой планетой при некотором участии эмиссара с Терры – и домой, домой! Разрушение катапульты – это и есть билет домой. С триумфом. Со щитом и всевозможными венками.

Он прокрутил в уме картинки, выданные ему специалистами, понимающими техническую сторону проблемы. По их мнению, обыкновенная электромагнитная катапульта не способна обеспечить ракете-носителю необходимый предварительный разгон – помешает торможение о воздух. В этом пункте Валентин был согласен со спецами безоговорочно: тот, кто пробыл на Дне хоть час, надолго запомнит эту желеобразную среду, которой приходится дышать. Значит – что? Инженеры указывали: катапульта должна быть построена по принципу пневмотрубы, воздух перед разгоняемой ракетой должен отсасываться, а позади нее – нагнетаться. Стало быть, относительно герметичная труба, ее торцы должны быть закрыты некими заслонками, и на конечном этапе предварительного разгона выпускная заслонка должна открыться автоматически, скорее всего, одновременно с запуском маршевых двигателей ракеты. Сама по себе принципиальная реализуемость такого стартового комплекса не вызывала у инженеров сомнений. Валентин и тут с ними не спорил: люди справляются и не с такими проблемами.