Андрей Ливадный - Форт Стеллар

Из этого ада вырвалась лишь командная сфера колонистов да еще семь искалеченных в той или иной степени кораблей. Семь из семисот, с безумными экипажами на борту, которые видели, что такое преисподняя, и понимали, что рождена она была руками таких же, как и они, людей…

Не все смогли сохранить рассудок. Не каждому удалось успокоиться на мысли, что это массовое убийство и своих, и чужих было единственным шансом спасти колонии от немедленной оккупации, а свободный космос от диктата Земного Альянса.

Флагман «Россия» погиб.

Адмирал, отдавший приказ на первое в истории применение аннигиляционной установки «Свет», застрелился, хотя этот факт долго подвергался сомнению, — среди выживших бродили смутные слухи, что старый командующий был застрелен кем-то из своих подчиненных…

Все смешалось в те роковые дни в умах и душах немногих выживших.

Однако цель была достигнута, — победное наступление сил Альянса на колонии захлебнулось. Колонисты ценой великой крови получили таймаут, ибо Земля была потрясена и обескровлена не менее, чем они. Предстояло создать новую материальную базу, призвать новые миллионы солдат… в общем, гигантский механизм войны внезапно скрипнул и приостановился.

После загадочной смерти адмирала командование остатками флота колоний принял на себя старший офицер той самой станции, что нанесла удар по планетоиду, — им был никому тогда еще не известный Николай Воронцов.

Он привел сюда, к безвоздушному спутнику планеты Рори, едва дотащившиеся до места назначения корабли и основал Форт Стеллар — первую военно-космическую базу будущей Конфедерации Солнц.

Через неделю после высадки, едва началась закладка первого бункера, он уже подписывался как «адмирал Воронцов».

В те страшные дни, когда судьба колоний висела на волоске, а весь их флот состоял из семи обгоревших транспортных кораблей, никто не подозревал, что этот сорокалетний офицер проживет сто четыре года, выиграет Первую Галактическую и станет у истоков процветания Форта Стеллар.

Шагая по улице, ведущей от космопорта в глубь многомиллионного города, Андрей с трудом мог постичь те перемены, что слишком резко бросались в глаза.

Сколько же прошло лет? — мысленно спрашивал он сам себя и тут же принимался считать: семнадцать, как кончилась война, а длилась она двадцать лет, вот и выходит, что в последний раз он бывал тут тридцать семь лет назад, в первый год войны, когда весь Стеллар заключался в ровном поле космодрома, нескольких бараках да раскиданных по уступам скал батареях противокосмических орудий.

Все остальное появилось уже потом, за то время, пока он спал в ледяных объятиях крионической спасательной капсулы.

Что ж, наверное, именно за это мы и сражались… — опять подумал Андрей, свернув в огромный, раскинувшийся под черным звездным небом парк, занимающий площадь в целый квартал.

Силовой купол над городом был невидим, и деревья словно бы росли прямо под звездами. Зрение никак не могло свыкнуться с такой новой для разума гармонией — она казалась немного страшноватой, неестественной…

Откровенно говоря, Андрей растерялся почти сразу, едва переступил порог шлюзового отсека челнока. Его никто не ждал тут, и многомиллионному городу, уже забывшему о войне, выросшему после нее, не было до него ровным счетом никакого дела.

Корпорация «Эхо», во главе которой стоял наследник старого адмирала, его внучатый племянник Джедиан Ланге, не только вытащила Андрея с того света, но и снабдила бесплатным билетом сюда, на Форт Стеллар, а также некоторой суммой, которую представитель компании настойчиво посоветовал ему истратить на установку импланта, то есть на вживление в черепную кость гнезда, предназначенного для подключения так называемого «шунта» нейросенсорного контакта, — все эти новомодные словечки пока что не находили отклика в сознании Андрея, он лишь принял к сведению настоятельную информацию о том, что без подобного переходника-соединителя он не сможет работать с современными кибернетическими системами, то есть не сможет работать вообще.

Присев на скамейку, Андрей с удивлением посмотрел на свои руки. Они были на месте. Большие руки с крепкими пальцами. Он не калека, так почему этот служащий столь упорно настаивал, что без импланта он, в лучшем случае, сможет поселиться где-нибудь на дне огромного города и через пару лет просто загнется от голода, наркотиков и антисанитарии?