Андрей Ливадный - Жизненное пространство

«Ладно, Джон…» — мысленно пообещал Илья, когда крыша здания провалилась вниз. — «С тобой мы поговорим чуть позже…»

Его «Гранд-Элиот» стоял на том же месте, где Илья оставил его меньше часа назад.

Сняв машину с охраны, он сел в кабину. Бортовой компьютер однозначно сообщил, что никто посторонний за это время не приближался, а времени на более тщательную проверку не было.

Горкалов завел двигатель, медленно тронулся с места, свернул на первой попавшейся транспортной развязке и некоторое время ехал в южном направлении.

После пятнадцати минут езды, совершив несколько маневров, он начал было успокаиваться, но, бросив в очередной раз беглый взгляд на экраны заднего обзора, внезапно увидел, как в поле зрения видеокамер промелькнул характерный контур запоминающейся машины.

«Вот черт…»

Горкалов увеличил скорость, но оторваться таким бесхитростным маневром не удалось.

Одной рукой удерживая руль, он набрал директиву на откинутой панели ноутбука, лежащего на пассажирском сиденье. Дисплей тут же отреагировал на команду, превратившись в дополнительное окно заднего обзора, в котором несколько секунд мельтешили кадры, а затем поисковая программа выделила из транспортного потока черный «Гессель» представительского класса — шикарную, мощную машину, соединявшую в себе системы флаера и автомобиля.

Мгновением позже пришел перехват:

— Он нас засек. Пытается оторваться.

Индикатор судорожно заморгал: связь осуществлялась на плавающей частоте, но все же Горкалов услышал конец фразы, которую произнес неизвестный ему абонент, недавно разговаривавший с Шефордом:

— …уберите его.

Снова судорожное моргание индикатора.

— Принято.

Черный «Гессель» рывком увеличил скорость, коротко и нервно заморгал включившийся проблесковый маяк.

«Ага, значит, убивать будут под „крышей“ закона, так надо понимать», — пришла на ум Горкалову отстраненная мысль, словно все происходило вовсе не с ним, разум по инерции продолжал анализировать ситуацию, делая спокойные выводы.

Он резко бросил машину в сторону, наискось пересек три полосы движения и ушел в боковую развязку.

Скоростная магистраль плавно завернула, продолжая понижаться. Горкалов до упора вывернул руль, едва не чиркнув бортом «Гранд-Элиота» о бетонный поребрик ограждения, мимо промелькнуло несколько указателей с черными языками въездных пандусов под ними, и снова пошло закругление. Илья понял, что попал на межуровневый серпантин. В его ситуации это было весьма кстати — «Гессель» преследователей не мог воспользоваться здесь режимом полета, да и скорость на таком закруглении не больно-то разовьешь…

Сзади резко взвизгнули тормоза. Он кинул взгляд на дисплей, заметив, как мощный внедорожник стремится повторить его маневр, высекая искры из бетонного ограждения, потом свет его фар скрылся за поворотом, а спустя секунду появился вновь.

Борт «Гесселя» сиял прежним глянцем.

«Бронированный», — машинально подметил Горкалов.

Он видел, как опустилось затемненное боковое стекло машины, и из салона показалась рука с импульсным пистолетом.

«Нет, в такие игры мы играть не будем», — спокойно подумал Илья, еще немного увеличив скорость.

«Гессель» опять скрылся за скруглением серпантина, а световой столбик в окошке электронного спидометра его машины уже дрожал у опасной отметки ста восьмидесяти километров в час.

Серое полотнище скоростного спирального спуска с шелестом стелилось под широкие колеса «Гранд-Элиота»; система оповещения лазерных дальномеров захлебывалась тонким визгом, предупреждая о бетонном ограждении, которое проносилось впритирку с левым бортом, но Горкалов не снижал скорости, продолжая балансировать на грани — чуть дрогни рука, и все — ни один хирург потом не соберет…

Наконец свет фар «Гесселя» окончательно померк за закруглением серпантина. Крупная градина пота скатилась из-под седых, коротко стриженных волос Ильи, щекотливой дорожкой пробежала по носу и сорвалась, когда он мотнул головой.

Спуск стал уже и круче. Указатели дорожных развязок теперь не мелькали так часто — приближался нулевой ярус огромного города. Световые росчерки реклам сменились облупленными и порядком запущенными щитами, на которых болтались обрывки пластбумажных плакатов, разметка полос скрадывалась валяющимся тут и там мусором, лампы освещения под низким, давящим потолком горели дай бог через две-три, так что «Гранд-Элиоту» пришлось значительно снизить скорость.