Гари Рассел - Охота за Волшебством

Но, что еще хуже, ему не удалось сделать этого, поскольку бедняга превратился в пепел и разлетелся по ветру. Там, где еще секунду назад стоял человек, теперь не осталось и следа, доказывающего его существование.

Мгновение спустя воцарился настоящий ад.

Люди с криками бежали. Мужчины, женщины, дети бросились во все направления. К своим домам. Подальше от луга и деревни. Один за другим жители исчезали, пораженные страшными орудиями.

Дома, машины, магазины — все взрывалось от вражеских выстрелов, чем бы они ни были. Огромный гейзер из пламени вспыхивал над землей, дорогами, лугом, когда солдаты открывали огонь.

Пока Оливер пытался понять, что происходит, он почувствовал, как Дейзи повисла на его руке. «Бежим! — крикнула она жениху в ухо. — В лес!»

Но мужчина понимал, что бежать бессмысленно, это лишь разгневает злодеев. «Нет, — прошипел он. — Стой на месте».

Оливер не сводил глаз с существа в красной форме, приближающегося к нему.

Он чувствовал, как Дейзи ударила его по запястью, пытаясь сдвинуть с места. Но мужчина не мог, он остолбенел, пока вся деревня превращалась в костер, сосредоточение смерти и разрушений. Оливер смутно осознавал, что и лес сейчас был весь в огне.

— Мы не сможем пройти, — с трудом пробормотал он Дейзи. Когда та не ответила, мужчина, наконец, повернулся в сторону невесты.

Она пропала.

Не убежала, Оливер чувствовал это в своей груди, в своем сердце.

Дейзи была мертва, как и все. Исчезла навеки.

Он знал это, потому что, хотя и помнил, как девушка схватила его за руку, понял, что удар по запястью не был её попыткой сдвинуть его с места. Это был момент, когда Дейзи Конлан испарилась, как остальные.

И она забрала его левую руку и кисть с собой.

Потрясенный, в полном неверии Оливер поднял руку и увидел вместо неё обожженный обрубок. Мужчина чуть не засмеялся. Даже его наручные часы исчезли, подарок от матери 6 лет назад на 27 день рождения.

Оливеру хотелось кричать, плакать от боли утраты любимой невесты. Но в голове крутилась только одна мысль: «Что я скажу её отцу?»

Затем все прекратилось. Взрывы, крики умирающих, вспышки пламени, этот звук… этот ужасный, ужасный звук, этот чудовищный, чудовищный вой орудий, постоянно отзывающийся эхом в его голове. Оливер слышал его, чувствовал запах горящей плоти, видел опустошенную деревню, которая превратилась в не более чем раскуроченные дороги, траву и разрушенные здания.

Деревня была полностью разорена менее чем за минуту.

Мужчина рухнул на колени, рыдая и крича, его собственный голос сливался в его голове с ревом оружия и уже давно прекратившимися криками людей, которые до сих пор мог слышать только он, он один.

Оливер не заметил стоящего перед ним красного солдата, снимавшего свой шлем. Шлем начал мерцать и исчез, обнажив сморщенное, будто законсервированное нечеловеческое лицо, похоже на чернослив или мясо, оставленное в ванной на несколько дней.

Два красных глаза сверлили лицо мужчины. Рот существа немного приоткрылся, и Оливер почувствовал его дыхание. Резкое дыхание, словно газ и горящий керосин.

— Где они? — спросило оно. — Мы знаем, вы спрятали их где-то на этой планете. Где Уив?

Оливер не ответил, так как не понял вопроса.

— Они в этом секторе на этом острове, — внезапно отчетливо услышал вопль существа мужчина.

И с этой секунды жизнь Оливера изменилась навсегда.

Все, что он слышал — это ревущие орудия, крики людей и звуки сжигаемых скелетов.

Все, что он чувствовал — это дыхание существа.

Все, о чем он думал — это, что Дейзи умерла по его вине.

Мужчина закричал, было ли это лишь в его голове или вслух, он сказать не мог.

Разум Оливера отключился и последнее, что он запомнил — тишину. Полную тишину. Словно все звуки вселенной умолкли.

Абсолютная тишина. Разумеется, за исключением его хриплых воплей.

Своей единственной ладонью Оливер опирался на выжженную почву луга и почувствовал тяжелую поступь удаляющегося существа.

Затем мужчина перестал сопротивляться и позволил темноте поглотить его.

На корабле было так холодно и темно. Как долго они пробыли здесь, где бы ни находились? Конечно, камера сейчас откроется? Женщина бодрствовала уже 30 минут, дверь должна была открыться через 15, чтобы за это время тело успело акклиматизироваться.

Что-то было не так.

Капитан принюхалась, в спертом воздухе чувствовалась сырость. Отсыревание — самое худшее, что могло случиться. Камеры должны быть защищены от этого.