Стивен Коул - Искусство разрушения

— Показания какие-то бестолковые. Датчик неисправен.

— Или же он пытается разложить химические элементы, которые не был запрограммирован узнавать. — На лице его была легкая улыбка, но глаза оставались темными и серьезными. — Элементы, не являющиеся продуктом геологии Земли.

Роза закрыла глаза, ожидая неизбежного шквала возмущения и недоверия. Но комната погрузилась в молчание.

Открыв глаза, она увидела, почему.

Фермерский работник в грязных джинсах протиснулся в комнату отдыха, кожа его блестела от пота. В руках он держал золотой сверток.

— Положи это на землю, Надиф! — заорал Соломон за его спиной так, словно бы сверток был бомбой.

Очевидно напуганный, работник повиновался. Его находка ударилась об пол с глухим звоном. Все уставились — затем Роза осознала, на что она смотрит. Это была золотая статуя огромной хищной птицы — по виду напоминающей орла в сверкающих бриджах.

Финн наклонился посмотреть.

— Какое мастерство. Это произведение искусства.

— Это гриф! — выдохнул Бэзел. — Гриф из чистого золота!

— Это не золото, — сказал ему Доктор. — И не статуя. Когда-то это был настоящий гриф. Живое существо, окутанное той же самой усовершенствованной магмой.

— Что? — Финн раздраженно посмотрел на него. — Кем усовершенствованной?

— Я нашел его на западном поле, — испуганным голосом произнес Надиф. — Он пытался улететь, но не мог. Он превратился… в это . Прямо на моих глазах.

Доктор сунул руки в карманы и кивнул,

— Что-нибудь еще?

— А этого не достаточно? — Поразился Бэзел.

Финн прокашлялся.

— Могу ли я напомнить вам, Доктор, что Директор здесь я?

— Так начинайте директорствовать! — Он указал вниз на грифа. — Пора нам взять все это под контроль, пока оно само не взяло под контроль нас.

Финн развернулся к Соломону.

— Хорошо. Организуй свои группы на поиски других пострадавших животных.

Соломон хмуро кивнул и ушел вместе с Надифом.

— Должен быть другой путь в эту пещеру, — рассудил Доктор. — Где-то там, где им пользуются животные.

— Невозможно, — произнес Финн с раздраженным видом. — Помещение выращивания должно быть изолировано, никакого солнца, никаких перепадов температуры. Грибок может разрастаться лишь в специфической, контролируемой среде.

— Похоже, то, что объявилось в том помещении, не настолько привередливо, — произнесла Роза.

— Дневного света не было видно, когда мы с Канджучи там были, — вставила Адиэл.

— Два варианта, — резко произнес Доктор, потыкав ногой золотую птицу. — Или гриф нашел потайной путь в то помещение, или же это случилось с ним где-то еще.

Финн прошел к двери.

— Мы должны пойти туда и сами посмотреть.

— Ну, вот и решили! Не прошло и получаса. — Доктор присоединился к нему у двери. — Идем, Роза.

— Нет, Доктор, ваша подруга останется здесь. Посев находится в критической стадии, и чем меньше будет возмущений в помещениях роста, тем лучше. — Взгляд, которым Финн одарил Розу, был так же холоден, как и тон его голоса. — По пути, возможно, вы объясните мне, кто именно вы такие, и как вы здесь оказались.

— Возможно, — согласился Доктор. Закатив глаза, так, чтобы это увидела Роза, он поспешил прочь из комнаты.

— Оставайся с девушками, Бэзел, — крикнул Финн через плечо, торопясь вдогонку за ним.

Роза окинула взглядом металлического грифа.

— С пташками, ты имеешь в виду. — Она с тревогой думала о том космическом загрязнении, которое упоминал Доктор. Об этом и о тектитах на шее Адиэл — камнях, созданных чем-то упавшим в этом районе из космоса. Не требовалось обладать научной степенью в сверхъестественных штуках, чтобы осознать, что здесь весьма вероятно была связь.

Адиэл тоже, не отрываясь, глядела на статую, ее карие глаза блестели от подступающих слез.

— Почему этому надо было произойти? — прошептала она. — Почему сегодня?

— Чем сегодня хуже любого другого дня? — угрюмо произнес Бэзел.

— Поверить не могу, что Канджучи мертв, — продолжала она. — Если бы я не убежала от него, возможно, тогда бы…

— Возможно, тогда бы ты тоже была мертва, — сказала Роза.

Слезы скользнули по ее щекам и одновременно ее глаза закрылись, когда пэ-пилюля возымела действие.

— Не позволяйте мне уснуть. Есть кое-что… кое-что, что мне нужно… — Адиэл свалилась на мягкие диванные подушки и тихонько засопела.

— У меня мурашки по коже от этой золотой штуковины, — тихо произнес Бэзел.

— У меня тоже, — призналась Роза. — Он до сих пор такой… вроде как живой. В смысле, я знаю, что он был живым, но он все еще выглядит так, будто бы в любой момент…