Сергей Кусков: Игрушки для императоров: лестница в небо

– Его проверили. Чист. Выгоняют посетителей из зала. Еще минуты две.

Лея не любила, когда ради нее кого-либо силой откуда-то выгоняли, это неправильно. Но что поделаешь?! Инструкции для дворцовой стражи разрабатывала не она, не ей их менять, даже если она станет королевой.

Она отключилась и оглядела окровавленное рванье.

– У нас две минуты. Быстро заклеивай свою царапину и посмотри, во что здесь можно переодеться. И чем-нибудь вытереться, я вся в крови. – Это было преувеличением, крови натекло совсем чуть-чуть, однако негоже ее высочеству инфанте идти на встречу в замаранной даже одной капелькой одежде.

– Слушаюсь, – недовольно буркнула Елена, уже заряжавшая подрукавник ножами, и потянулась к аптечке. – И сама переоденься, ты тоже в крови. Тут где-то Малышкин китель лежал, я видела.

Люк поднялся вверх. К этому моменту веселая и чувственная Нимфа, которую знают девчонки сорок девятого взвода, превратилась в ледяного стража, известного гораздо большему числу людей, профессионала и личного телохранителя ее высочества инфанты. От ее холодного взгляда и равнодушного лица пробирало даже бывалых воинов, не говоря об обывателях. Козырек визора показывал на камере, установленной на шлеме у кого-то из группы-два, внутреннюю часть зала местного ресторана. Они не заезжали сюда во время инспекции, он ниже уровнем, чем ей полагалось по статусу, но, судя по одежде ожидающего ее человека, выше, чем тот мог себе позволить.

Сирена и Мишель сидели, каждая через несколько столиков вправо и влево от него, два специалиста императорской гвардии по прослушке обходили заведение со своими странными приборами. Старичка уже проверили и ощупали, тот сидел, с благоговением взирая на вооруженных до зубов девиц в белых доспехах с выгравированным кондором на груди. За забралами их легких шлемов можно было рассмотреть молодые, не старше двадцати пяти лет, жизнерадостные лица. Непривычное сочетание.

Старичок. Они назвали его так меж собой, хотя стариком в прямом смысле слова мужчина не выглядел. Ему, согласно досье, не было и пятидесяти, но убеленные сединой волосы и мудрые глаза создавали впечатление такого себе жизнерадостного дедушки.

Наглый дедушка, однако, умудрился передать ей лично в руки капсулу со своими авангардными разработками, хотя по долгу службы она не имела и не могла иметь с ним никаких контактов. Он прошел через все контуры охраны, несколько постов проверок, миновал иерархический барьер, прорву начальников, через голову которых перепрыгнул, и его пропустили, нигде не пристрелив. Лея очень удивилась. Наверное, это стало возможным благодаря кристально чистым глазам дедушки и таким же чистым помыслам. Ему от нее не нужно было ничего – ни денег, ни продвижения по службе, ни попытки с ее помощью как-то реабилитироваться в научном сообществе. Только посмотреть, вдруг работа заинтересует.

Заинтересовала. Лея вообще любила все, отдающее загадкой, тайной, каким-нибудь глобальным открытием, способным потрясти мир. Тем, что на виду, но чего не видит ни один человек, кроме горстки избранных. Да, иногда это звучит как сказка, красивая история в духе романтического фэнтези, но что поделаешь – она любит сказки. Она ведь Сказочница.

В папке содержалась заведомо бредовая идея. Смелое предположение, от которого попахивало скорее утопией, чем наукой. Но ночью, когда она блаженно отдыхала после очередного сумасшедшего дня работы, в голове ее плавно выстроились перспективы этого открытия, весьма для человечества безрадостные. Пустить все на самотек она не могла.

Дон Мигель имел дурную репутацию в ученом сообществе, к его исследованиям не относились серьезно. Она не анализировала причины, почему так и кто виноват, но он провалил какие-то важные исследования, на которые были выделены огромные деньги. И теперь работал в «Омикроне-4» рядовым экспертом в каком-то процессе не совсем по своему профилю, в должности, которую ему выделили, чтобы мозги не утекали за границу. Она сама верила в открытие лишь частично, на подсознательном уровне, принадлежавшем сказочнице Лее. Ее же высочество инфанта приехала на встречу убедиться, что все это неправда, и спать спокойно.

Оба гвардейца кивнули – чисто. Она, переодетая за неимением лучшего в парадную «ангельскую» форму, вошла и опустилась в кресло напротив мужчины. Идущая следом Елена села сбоку, имея возможность как достать его в случае чего, так и закрыть ее. На ее коленях покоился ручной игломет, но Лея точно знала, бить в случае чего та будет ножами, так быстрее и эффективнее. Она мастер ножей, одна из лучших, несмотря на юный возраст.