Стивен Коул - Жало зайгонов

— Ладно, пока тут нас некому перебивать, — сказала Марта, — расскажи мне о зайгонах.

— Некоторое их количество потерпело крушение над Шотландией несколько веков назад, — вспоминал Доктор. — Они думали, что они одни на этой планете, жили себе под озером Лох Несс со своим маленьким питомцем, тихо замышляя порабощение всего мира. Ничего не упоминали о том, что иногда заскакивали в Озёра подоить скарасена.

— Подоить? — посмотрела на него она. — Это шутка, да?

Он покачал головой:

— Зайгоны питаются молочными выделениями скарасенов. Без этого молока они умрут.

Марта передёрнула плечами:

— Тому, кто соберётся доить эту штуку, нужно постараться не напугать её нечаянно.

— И ведро взять подходящего размера, — согласился Доктор.

Внезапно они увидели впереди какое-то движение. Марта вскрикнула. С крутого склона холма на дорогу перед ними скатилось что-то тёмное, и Доктор нажал на тормоз. Задние колёса заблокировались и завизжали, на один жуткий момент Марте показалось, что она вылетит вперёд сквозь лобовое стекло. Ей удалось удержаться в сидении, но глухой удар сзади говорил о том, что спящий Виктор этого сделать не смог.

Автомобиль остановился в сантиметрах от лежащего на дороге предмета, и Доктор повернулся проверить состояние Виктора, растянувшегося на полу вперемешку со своими ружьями.

— Он без сознания, головой ударился. Но мне кажется…

Ужасный пронизывающий, булькающий звук, что-то среднее между засорившейся раковиной и зовом на помощь, раздался перед ними на дороге.

Доктор выпрыгнул из автомобиля, Марта поспешила за ним. Её едва не вырвало, когда она увидела, что лежало на дороге. Оно тяжело дышало, хватая ртом воздух, и качалось на спине, как младенец.

И оно было инопланетное.

Оно было оранжево-красным, с огромной, куполообразной верхней частью головы, покрытое толстыми, похожими на грибы, наростами. Маленькое личико, ни шеи, ни плеч, голова словно росла прямо из туловища, которое выглядело так, словно на нём полопались огромные прыщи. Толстые, покрытые кожицей наросты на груди существа были похожи на ужасные пуговицы.

Доктор начал ощупывать это гротескное тело, словно пытался нащупать пульс.

— Зайгона помянешь, и он тут же к тебе с горки скатится.

— Это зайгон? — выдохнула Марта.

Теперь она видела, что в задней части огромной головы зияла липкая рана, а ноги представляли собой сплошное месиво, покрытое коркой тёмной спёкшейся крови. В глазах инопланетянина была ненависть. Это были глаза существа, страдавшего от боли… но и существа, которое ненавидело.

Раздался печальный звук, словно вода из раковины вытекла, и грудь существа замерла.

— Умер? — тихо предположила Марта.

Доктор кивнул:

— Боюсь, что да. Если бы удалось с ним поговорить, возможно, он рассказал бы что-нибудь о… Нет! — закричал он на тело. — Ну же, не делай этого!

— Что не делать? — Марта смотрела на него, и вдруг услышала высокий писк.

Она посмотрела на тело зайгона как раз в тот момент, когда оно начало светиться, а затем постепенно исчезло.

— Это нормально? — прошептала она.

Доктор разочарованно шлёпал ладонями по дороге в том месте, где только что лежал зайгон.

— Молекулярное рассеивание, — сказал он. — Признаки жизни членов экипажа отслеживаются из командного отсека корабля. Если кто-то умирает, его тело рассыпают на частицы, словно его никогда и не было…

Марта озабоченно осмотрелась, опасаясь, что появятся ещё такие же.

— А откуда у него такие раны? Во время падения он их не мог получить.

— Верно. Тот, кто это с ним сделал, возможно, всё ещё здесь. Давай поищем! — с этими словами он бросился вверх по укрытому щебнем склону, развевая на ветру полами пиджака.

Вздохнув, Марта побежала следом. Она была рада, что решила надеть сегодня туфли без каблуков, но её страшило то, что могло поджидать впереди. Там, наверху, местность была более открытая. Несколько коров паслись, невзирая на яростные шквалы с моросящим дождём.

— Это не годится, — прищурившись, Доктор всматривался серый, нечёткий пейзаж. — Ничего не видно. Что бы ни напало на того зайгона, сейчас оно уже может быть где угодно.

Он посмотрел на коров:

— Простите, что беспокою вас, дамы, но вы случайно не видели, здесь не пробегало что-нибудь большое и гадкое?

Коровы не отвечали. Марта дрожала. Она вдруг заметила, что уже стемнело. Не было ни мерцания далёких городских огней, ни уличных фонарей. Только она, Доктор, и ветреная ночь.