Михаил Шуваев - Лунная соната

— Тело доставили на базу, и выяснилось, что это не кто иной, как профессор Белл. Вскрытия пока не проводилось, но предварительно главный врач базы считает, что смерть наступила примерно в полночь в результате баротравмы, несовместимой с жизнью.

— Капитан, получается, что профессор провалялся мертвый снаружи более трех часов? А почему не сработал датчик отсутствия давления в скафандре? Насколько я знаю, такие в скафандрах имеются.

— По неизвестным пока причинам он оказался отключен, — развел руками Барт.

— Отключен? Это возможно?

— Да. Но даже профессиональному спасателю пришлось бы потратить некоторое время, чтобы его выключить. Как это смог сделать человек, далекий от практики выхода в агрессивную среду и обращения со средствами защиты — непонятно.

— А случайно, например, зацепившись за что-нибудь панелью управления. Она ведь на левом предплечье расположена?

— Исключено. Для отключения датчика необходимо проделать несколько четких, последовательных действий.

— Датчик срабатывает сразу?

— Нет, примерно через семь-десять секунд, после нескольких экспресс-замеров, дабы исключить ложное срабатывание.

— Замеров? — не понял Сноу.

— Ну да. Датчик запрашивает величину давления внутри скафандра, снаружи, запрашивает, не принудительное ли это стравливание воздуха…

— Понятно. Капитан, сделайте запрос, не имел ли в своей жизни профессор дела со скафандрами, аквалангами, изолирующими противогазами наконец. — Сноу сделал пометку в своем МИППСе.

— Хорошо, господин Сноу. Дальше. Я на ваш компьютер переслал фото скафандра Белла. Смотрите, прозрачное забрало шлема повреждено. Критическое воздействие произведено над правым плечом жертвы строго горизонтально. Бронированное сапфировое стекло разбилось и немного оплавилось. Отверстие имеет продолговатую форму. Если это микрометеорит, то профессор в это время стоял, нагнувшись и опустив голову, разглядывая что-то на поверхности под ногами. Или, наоборот, смотрел на небо, прямо в зенит. Но…

— Вас что-то не устраивает?

— Да, категорически не устраивает, господин Сноу.

— Выкладывайте, капитан.

Барт обернулся и включил над рабочим столом гологравизионную панель. На объемном трехмерном экране появилось скачущее, дергающееся изображение.

— Съемки индивидуального видеорегистратора скафандра Белла, — прокомментировал Хэлвуд. — Изъяты и приобщены к делу. Их никто, кроме меня, еще не видел. Белл то ли специально, то ли по неосторожности включил нашлемную видеокамеру скафандра.

На экране мелькали то приборы шлюзовой камеры, то перчатки скафандра, то пол, то потолок, то стены. Наконец изображение слегка устаканилось, и стало ясно, что профессор стоит перед внешними дверьми шлюза. Раздалось шипение, но звук быстро пропал — ученый оказался в безвоздушном пространстве. Теперь слышалось только его дыхание и легкий шипящий свист воздушных клапанов. Ночное время по Гринвичу совпало с ночью на Луне. Автоматически зажглись фонари скафандра и осветили поверхность впереди по курсу. Профессор довольно быстро начал передвигаться легкими прыжками — поверхность удалялась, приближалась и уходила назад. Пару раз он оборачивался, будто проверяя, нет ли кого сзади. Но там светились лишь яркие наружные лампы шлюза, уже закрывшего тяжелые герметичные двери. Камера повернулась влево, вправо. По сторонам смутно виднелись невысокие нагромождения камней и холмики пыли. Профессор прошел или пропрыгал еще несколько десятков метров. И опять он два раза обернулся. Последний раз он с минуту смотрел на теперь далекие огни выпустившего его шлюза. Сомнений не оставалось: ученый явно чувствует угрозу, но не может ее локализовать. На трехмерном экране появились ноги в тяжелых ботинках. Профессор смотрел вниз, его руки что-то искали на поясе скафандра, мелькнул продолговатый цилиндр, видимо, вакуумный ручной фонарик.

Дальше все произошло очень быстро. Белл выпрямился и снова обернулся назад, изображение дернулось, мелькнули далекие шлюзовые огни, совершили полукруг по экрану и исчезли. Раздался громкий свист и тут же пропал. Изображение неба сменила поверхность и замерла. Откуда-то сверху медленно опустилась рука профессора и легла в правой части экрана. Осела пыль и движение остановилось. Спустя пару секунд с экрана исчезла индикация времени, мигнув напоследок несколько раз цифрами 00.08.15. 20.06.2…

— Все, господин Сноу. — Барт выключил гологравизор. — Ноль часов восемь минут. Но это предварительно. Часы видеорегистратора испорчены, и неясно, верна ли была индикация.