Павел Комарницкий: Последний корабль в Бессмертные Земли

— Со своим народом… — Фионна зябко повела плечами, и Киллиан бережно обнял её. Девушка была не против. — С кем именно? С теми, кто уходит в Бессмертные Земли? Или, может, с теми, кто решил принять законы хомо? Да, не удивляйся — есть и такие. Их уже успели назвать дроу, «тёмные». А может, мне нужно примкнуть к тем, кто решил остаться и жить по прежним законам Бессмертных, невзирая ни на что? Они называют себя «сидхэ». Так с кем из нашего народа мне быть?

— А твой отец? А твоя сестра?

Фионна усмехнулась уголком рта.

— Всё перемешалось… Отец и мама уходят туда, в Бессмертные Земли. Иначе быть не могло, ведь он глава Дома, и должен думать не только о себе. Иримэ хочет остаться. Эарендил остаётся среди сидхэ, и она его не бросит…

Девушка повернула к Киллиану лицо.

— Я приняла решение и не отступлю. Я буду жить с тобой. И пусть это продлится только сорок лет, но это будут мои годы. Всё, я сказала!

Фионна залепила губы юноши поцелуем прежде, чем он успел открыть рот для возражений. Вообще-то, в принципе возразить можно было бы и не раскрывая рта, все эльдар способны улавливать мысли. Вот только мыслей в голове у Киллиана тоже внезапно не оказалось, лишь плыл в ушах тонкий звон.

Миниграв опустился почти вертикально, буквально свалился с неба. На ступеньки веранды уже высаживался Вэон, собственной персоной.

«Кого ждём?» — странно, но бывший Хранитель не излучал чувства неизбывной вины.

— Говори вслух, пожалуйста, — попросила Фионна. — Я не одна.

Эльдар окинул Киллиана внимательным взглядом, и юноше показалось, что под черепом у него бегают муравьи.

— Как скажешь. Если совсем коротко… Я остаюсь.

— С сидхэ?

— Конечно. Если эти извращенцы намерены стать бессмертными владыками, пусть дерзают. На мой взгляд, худшей участи себе придумать невозможно.

Он и она встретились взглядами.

— Или ты полагала, что преступника, сотворившего всё это, возьмут в Бессмертные Земли? У нас нет смертной казни, на моё счастье.

Эльдар перевёл взгляд на юношу.

— Фионна, могу я попросить оставить нас вдвоём? Так будет удобнее, правда.

Вздохнув, девушка поднялась со ступеньки и направилась в дом. Вэон сел рядом с Киллианом, встретил его внимательный, ожидающий взгляд.

— Как всё-таки плохо, что хомо все глухие… Ну хорошо, попробую на пальцах. Если бы в твоей голове имелась хоть одна грязная мыслишка насчёт Фионны, я бы просто пустил в ход лучемёт. Веришь?

— Как может такое быть — она и грязные мысли? — неподдельно изумился Киллиан.

Взгляд бывшего Хранителя потеплел.

— Ну всё верно. Именно потому я и говорю с тобой. Ты её любишь. Любишь светло и чисто. Более того — ты сумел растопить некогда ледяное сердце. Она тоже любит тебя… как это ни изумляет.

Вэон перевёл взгляд на воду, заметно приблизившуюся к крыльцу.

— Нам дано изменять лишь то, что находится внутри нашей Кармы. И не дано изменить того, что находится вне… Сейчас она счастлива, и я поэтому тоже счастлив. Кто я такой, чтобы вставать на пути? Пророчество исполнилось, то, что должно было случиться, случилось. Все мы служим орудием рока…

Эльдар повернул лицо, большие дышащие зрачки смотрели в упор.

— Сделай её счастливой. Тридцать, сорок лет… это не так уж мало. А там будет видно. Возможно, её сердце оттает навсегда. И я умею ждать.

Бывший Верховный жрец Гиамуры помедлил.

— Скажи, Вэон… Могу я называть тебя братом?

Теперь чуть помедлил с ответом бывший Хранитель Сердца Тланты.

— Можешь, — просто сказал он.

— Спасибо… брат.

«Ну вот, собственно, и всё»

Четыре Валара, сидевшие рядом в ячеистом зале, рассматривали картину. Два полушария, воссозданная корабельным мозгом-компьютером голографическая копия поверхности планеты Громма Три, висели рядом. Южное полушарие не слишком изменилось, разве что высокие широты океана были буквально усеяны белыми осколками всех форм и размеров — айсберги вышли в свободное плавание, намереваясь вскоре заполонить все воды вплоть до экватора… Зато северное не имело практически ничего общего с той картиной, что была лишь несколько дней назад. От гигантских ледниковых щитов осталась жалкая нашлёпка на приполярном острове. Все освободившиеся пространства были залиты водой, неохотно освобождавшей захваченные территории.

«И дождь без конца и края» — Варда рассматривала один фрагмент за другим.

«Положим, в высоких широтах уже не дождь, а снег» — возразил Майар. — «Оттепель закончилась, мороз возвращается. Скоро все эти земли покроются коркой льда, а поверх лягут сугробы. Не думаю, что кто-то из местных травоядных, ещё не утонувших, сумеет выжить, все эти лохматые мамонты и носороги обречены. Ну и охотники на этих животных, разумеется»