Игорь Водолеев - Где кот идет 2

– Скорее, электронно-оптический, – проворчал Лемех. – Спасибо, что предупредили. Было бы забавно встретиться с уссурийским тигром и дать деру на потеху вашему «Биг Маку». Не дождётесь! Что-нибудь еще?

– Пожалуй, все, – сказал Хэвисайд. – Остальные инструкции вы получите из первых, так сказать, электронно-оптических рук. Удачи, профессор!

Дружески улыбнувшись, он помог опустить стекло шлема. Лемех очутился в абсолютной темноте. Зажмурившись на несколько секунд, он резко открыл глаза. Ни малейшего просвета в поле зрения. Затем в ушах пискнуло, Лемех почувствовал, что теряет вес. Догадавшись, что кресло быстро опускается в лифтовую шахту, он ухватился за подлокотники. Через несколько секунд (или минут) лифт замедлил падение и остановился. Пошевелив руками и ногами, Лемех осторожно поднял стекло шлема.

Он увидел, что находится в небольшом овальном помещении с оранжевыми стенами, от которых исходил яркий свет. Время от времени на стене надувался огромный пузырь и по оранжевой поверхности проносились зеленые и голубые полосы. Под сиденьем что-то щелкнуло. Кресло выпрямилось и толкнуло Лемеха в спину. Чтобы не упасть, он невольно сделал шаг вперед и уперся в стенку ладонями. Его руки прошли через бесконечно тонкую поверхность. Не ожидавший подвоха профессор вывалился наружу и очутился на полу балкона, прилепленного снаружи к плавающей в воздухе сфере.

Лемех поднялся на ноги. Перед ним стоял одноногий столик с элегантной пишущей машинкой жемчужно-серого цвета. На крышке виднелась надпись латиницей «CONSUL». Не успел он вспомнить, где мог видеть точно такую же табличку, как на корпусе машинки зажглась лампочка и каретка самостоятельно сдвинулась влево. Рычаги под крышкой выбили пулеметную дробь. Каретка рывком вернулась в исходное положение. Резиновый валик провернулся. Из-под валика выползла бумажная лента с напечатанным текстом.

– «Вы есть профессор Лемех?», – прочитал он. «Отвечайте <���Да>, если Вы есть он».

– <���Да>, – напечатал профессор.

– «Неверный ответ», – отстучала машинка. «Отвечайте правильно».

– Действительно! – вспомнил Лемех. – Ведь это пультовая машинка от ЭВМ модели «Минск-32». Здесь «да» пишется по-другому.

Лемех нажал крайнюю левую кнопку на панели машинки. Внутри кнопки зажглась лампочка. Усевшись в кресло, он решительно напечатал два символа: единицу и ромб.

Пультовая машинка провалилась внутрь столика. Кресло вместе с Лемехом оторвалось от пола и взлетело вверх как бумажный лист, подхваченный ветром. Профессор ахнул и вцепился в подлокотники. Через некоторое время, вспомнив предупреждение Хэвисайда, он успокоился и огляделся. Его глазам предстало феерическое зрелище, от масштабов которого захватило дыхание.

Оранжевый шар, оттолкнувший Лемеха, был одним из миллионов гигантских пузырей, повисших в окружающем пространстве. Эти геометрически правильные тела вращения соединялись в циклопические гирлянды, расходившиеся в разные стороны на десятки километров. Красные и желтые эллипсоиды длиной с океанский лайнер, облепленные снаружи оранжевыми шарами, прикреплялись при помощи прозрачных длинных труб к разноцветным параболоидам, внутри которых мог бы легко разместиться олимпийский стадион. Эти трубы, способные пропустить через себя железнодорожный состав, изгибались и раскачивали параболоиды, как простые кувшинки. Время от времени одна из труб растягивалась так сильно, что ее стенки разрывались сразу в нескольких местах. Разрывы сразу затягивались свежими заплатами, а оторвавшиеся куски собирались в шары, которые затем разлетались в разные стороны. Один из таких шаров размером с грузовик проплыл мимо Лемеха. Он заметил, что его поверхность покрыта черными вьющимися стеблями толщиной с карандаш. Эти пружинистые образования вывинчивались из шара, отрывались от упругой поверхности и отправлялись в самостоятельный полет. Некоторое время черные спиральки летели вслед за шаром, образуя дымчатый шлейф, а затем разлетались в разные стороны. Из любопытства Лемех сделал попытку схватить одну из пружинок, но та резко вильнула в сторону и скрылась за шаром.

Легко лавируя между гирляндами, летающее кресло подняло Лемеха на пару десятков километров (впрочем, никакого удушья не ощущалось), затем влетело, как пчела в цветок, в устье огромного голубого параболоида вращения. Тонкие пульсирующие стенки объекта навели профессора на мысль, что это не что иное, как разновидность силового поля, которое сделали видимым при помощи какого-то хитроумного способа. В фокусе параболоида висел на длинной ножке зеленый диск размером с арену цирка. По поверхности диска ползли три черных муравья.